Главная страница | Путешествие в Перу | Путешествие в Непал | Путешествие в Индию | Путешествие в Тибет | Контакты

Подробнее о программах нашего Клуба Вы можете узнать, написав нам по адресу: club@curanderos.ru

История Эвенков

История Эвенкии хранит в себе столько загадок и тайн, что разгадывать их предстоит еще не одному поколению людей. Хитросплетения реальных событий, человеческих судеб и политических коллизий древних цивилизаций легли в основу легенд о Северной Земле и Северном Человеке.

Исследования историков и археологов говорят о том, что первые люди на территории Эвенкии появились во II тысячелетии до нашей эры. Три тысячи лет понадобилось древнему человеку, чтобы не только заселить долину Нижней Тунгуски, но и освоить близлежащие территории - стоянки древних людей эпохи неолита найдены в среднем течении Подкаменной Тунгуски.

Что же заставило древний народ, чьей прародиной многие историки называют Забайкалье и Приамурье, уйти в суровые снежные пустыни евразийского континента? Существует версия, что в X веке эвенки были вытеснены из плодородных долин на север воинственными степняками. Однако в хрониках Древнекитайских летописцев мы находим упоминания о том, что еще за четыре тысячи лет до так называемого вытеснения эвенков, китайцы знали о народе, сильнейшем среди "северных и восточных иноземцев". И эти китайские хроники свидетельствуют о совпадениях по многим признакам того древнего народа - сушеней - с более поздним, известным нам как тунгусы.

Летописцы Поднебесной подробно рассказывают об этих людях, живущих в "снежной суровой стране" в конусообразных жилищах (чумах), как о прекрасных охотниках и смелых воинах, которых не удалось покорить ни одному отряду обученных императорских воинов. Но самое главное, в этих древних хрониках рассказывается о сушенях - ловких "следопытах верхом на оленях", о народе, который одомашнил дикого оленя, и тот "дает им молоко и возит на санях".

В более поздних хрониках прослеживается путь развития прямых потомков сушеней - чжурчженей (уэней, уэньков), объединенных в одну империю, которая в начале VI века получила наименование Золотой империи чжурчженей, в которую входили свободные племена уэней, уэньков. Не отсюда ли наименование современной северной территории и ее жителей, эвенков?

Золотая империя, соперничающая с Поднебесной (Китаем), постоянно отражающая нападения предков монголов - киданей, охватывала территорию современной Кореи, побережье Охотского моря, Забайкалье и северные территории. И, самое главное, жители говорили на едином, тунгусо-маньчжурском языке, у них была письменность и культурные центры. Об архитектурной значимости их свидетельствуют археологические находки.

Золотая империя почти одновременно с Киевской Русью пала под копытами конницы Чингисхана. Но ей не удалось, подобно Руси, возродиться - были стерты с лица земли все города, уничтожены литературные памятники, даже надписи на городских стелах и могильных плитах были сколоты.

Эвенки навсегда потеряли свою прародину, но это не означает, что этот народ - без прошлого: устное поэтическое творчество сохранило предания о былом величии и память о могучих богатырях - сонингах. И вот что удивительно: у всех эвенков, расселившихся от берегов Тихого океана до Оби, единые герои устных произведений. Более того, эвенками удалось сохранить письменность.

Ученые были ошеломлены - на отреставрированных древних стелах Эвенкии они прочли своды высоконравственных законов предков, которые были пронесены через века и дошли до нашего времени в виде устных житейских наставлений. И основные из них - дружелюбие, гостеприимство, взаимная помощь, уважение к старшим.

 http://www.evenkya.ru

ОПЫТ ИССЛЕДОВАНИЯ ОСНОВ ШАМАНСТВА У ТУНГУСОВ*

С.М. Широкогоров

Редакция Клуба Курандерос \www.curanderos.ru\

1919

Содержание

Предисловие

Введение

Главнейшие духи тунгусов

Шаманские принадлежности, костюм и ритуал

Шаман

Шаман и род

Заключение

* Эвенки — коренной народ Российской Федерации. Живут также в Монголии и на северо-востоке Китая. Самоназвание — эвенки, ставшее официальным этнонимом в 1931 году, старое название - тунгусы. Отдельные группы эвенков были известны как орочены, бирары, манегры, солоны. Язык — эвенкийский, принадлежит к тунгусо-маньчжурской группе алтайской языковой семьи. Выделяется три группы диалектов: северная, южная и восточная. Каждый диалект подразделяется на говоры. Повсеместно распространен русский язык, многие эвенки, живущие в Якутии и Бурятии, говорят также на якутском и бурятском языках. В антропологическом отношении представляют достаточно пеструю картину, обнаруживая комплекс признаков, характерных для байкальского, катангского и центрально-азиатского типов.

 

Эвенки сложились на основе смешения аборигенов Восточной Сибири с тунгусскими племенами, пришедшими из Прибайкалья и Забайкалья. Есть основания в качестве непосредственных предков эвенков рассматривать забайкальский народ увань, который, согласно китайским хроникам (5-7 века н. э.), обитал в горной тайге к северо-востоку от Баргузина и Селенги. Увани не были аборигенами Забайкалья, а представляли собой группу кочевников-скотоводов, пришедшую сюда из более южной местности. В процессе расселения по просторам Сибири тунгусы сталкивались с местными племенами и, в конечном счете, ассимилировали их. Особенности этнического формирования тунгусов привели к тому, что для них характерны три антропологических типа, а также три различных хозяйственно-культурных группы: оленеводы, скотоводы и рыболовы.

 

Суляндзига Р.В., Кудряшова Д.А., Суляндзига П.В. Коренные малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации. Обзор современного положения. М, 2003. 142 с.

 

Предисловие

 

Настоящий "Опыт" в основных своих чертах был мною задуман по окончании исследований в Забайкалье, в Амурской области и в Северной Маньчжурии, включая в последнюю Хулунбуирский округ Монголии. Чем более расширялись мои наблюдения в области шаманства, религии и общего миросозерцания, чем больше параллелей получалось мною в различных тунгусских народностях, тем яснее становилось, что шаманство тунгусов нельзя рассматривать как религию, в общепринятом смысле этого слова, но вместе с тем становилось очевидным и то, что шаманов нельзя рассматривать, как фокусников и плутов или как нервнобольных людей, порождающих в болезненном состоянии свое учение. Шаманство, в той форме, как это наблюдается теперь, судя по некоторым данным, отнюдь не является древнейшим явлением и у некоторых тунгусов, по утверждению их самих, оно с трудом насчитывает 2 - 3 столетия. Несколько старше шаманство, видимо, у Маньчжуров, но едва ли приходится особенно старить его, так как оно носит на себе слишком много черт заимствования и современности, а самими Маньчжурами начало его относится ко времени Минской Династии (XIV- XVII в.в.) в Китае. Наконец, ряд данных указывает на то, что у монголов шаманство существовало еще во времена Чингисхана и уже тогда ламаизм начал с ним борьбу, которая теперь заканчивается не в пользу шаманства. В наиболее развитом виде шаманство встречается у тунгусских народностей, где оно ныне наблюдается в полном своем расцвете. Значительное разнообразие систем шаманства у тунгусов, неустойчивость форм его, распространенность и всеобщее признание говорят за то, что это явление сравнительно молодо и находится в состоянии бурного развития.

Имеющиеся у меня собственные наблюдения по шаманству тунгусов вообще, а в частности Маньчжуров настолько велики, что исчерпывающая обработка и издание их в настоящее время невозможны; препятствием к этому служить также и отсутствие под руками необходимых книг.

Для настоящего "Опыта" я воспользовался лишь частью, и притом менee значительной, наблюдений, производившихся мною в 1912-1917 г.г., во время посещений мною тунгусских народностей, включая сюда, как эго принято, и Маньчжуров. Из числа основных вопросов шаманства я первоначально предполагал коснуться лишь одного, а именно вопроса о значении шаманства для рода, но при выполнении этой задачи оказалось необходимым попутно обратиться и к другим основным вопросам шаманства и таким образом ранее предполагавшуюся статью развить в нечто болee обширное, чему я дал громкое название "Опыта исследования основ шаманства у тунгусов" Настоящий "Опыт" не претендует на то, чтобы быть законченным исследованием шаманства тунгусов, вопроса крайне сложного и до сих пор еще недостаточно освещенного исследованиями. Наблюдение шаманства от исследователя требует прежде всего знания языка исследуемой народности, без чего наблюдения могут быть только частичными и к тому же плохо истолкованными переводчиками. Число исследователей, знающих тунгусский язык, настолько ограничено, что возлагать надежды на дополнительные наблюдения в ближайшее время, особенно в условиях современного положения науки, едва ли основательно. Между тем ряд основных вопросов, как кажется мне, возможно, возбудить уже теперь и это быть может послужить толчком к дальнейшим исследованиям, а критика "Опыта" облегчит мой труд по обработке уже имеющихся у меня наблюдений.

Пользование только теми немногочисленными изданиями и трудами, которые имеются здесь, неминуемо привело бы меня к неизбежным погрешностям и пропускам, во избежание чего, я совершенно отказался от использования имеющейся литературы, быть может, лишив тем самым предлагаемый "Опыт" обычной для подобных работ системы изложения предмета.

Отсутствие книг мне не позволило также сделать необходимые параллели и распространить некоторые выводы за пределы тунгусских народностей; между тем большая часть вопросов, которых касается "Опыт", конечно, иметь более общее значение и положения, изложенные в заключении, вероятно, найдут себе приложение и по отношению к другим народностям. Развитие некоторых сторон шаманства за счет других, расширение сферы деятельности шамана за пределы рода или замещение рода определенной территорией и другие частные отличия, вероятно, будут характеризовать шаманство других народностей.

В дальнейшем мною предположено обратиться к обработке и опубликованию всех собранных мною лично данных, касающихся шаманства у тунгусов и особо шаманства Маньчжуров, а также при свете намеченных положений рассмотреть шаманство и аналогичные ему явления у других народностей, чтобы, по корректировании полученных на тунгусском материале выводов, сделать эти выводы более общими. Эта последняя заключительная работа потребует специального анализа близких шаманству явлений, свойственных другим народностям, и более обоснованного развития вопросов психологии и психопатологии шаманства. В настоящем же "Опыте", преследуя более скромную цель, я ограничился лишь некоторыми вопросами, опуская совершенно вопросы второстепенного значения, а также и все то, что при вынужденно кратком, схематическом изложении, без необходимых литературных подтверждений, по несовершенству своему окажется вне критики.

Технические условия работы и издания, к сожалению, лишили меня возможности более тщательно прокорректировать и отделать внешнюю сторону предлагаемого "Опыта", а также снабдить его некоторыми иллюстрациями и пояснительными чертежами.

Автор

г. Владивосток

Октябрь. 1919 г

Введение

Редакция Клуба Курандерос \www.curanderos.ru\

Термин шаман, заимствован от саман тунгусских языков (Кроме этого в тунгусских языках имеется еще ряд других терминов; в других языках термин шаман, саман неизвестен. Так как выяснение происхождения термина с а м а н тунгусских языков не входит в настоящую мою задачу, я ограничусь только замечанием, что этот термин, вероятно, не тунгусского происхождения.).

Среди большинства тунгусских народностей этот термин употребляется в одном, всем известном, смысле и только у Маньчжуров он, наряду с обычным значением, служить также для определения лиц, исполняющих обязанности родовых жрецов, в которых духи не входят и которые распорядителями этих духов не являются.

Идея шаманов вполне мирится с любой системой верований в духов, так как для возможности существования ее необходима только вера в то, что есть люди, способные воспринимать, вселять в себя произвольно духов, входящих через такое посредство в особое общение с людьми. Поэтому идея шаманов и шаманства под разными названиями и формами может получить признание и распространение среди самых различных в культурном отношении народностей. В развитии идеи шаманов и шаманства можно наблюдать различные стадии и формы и некоторые явления, например, в русском сектантстве, в некоторых средневековых религиозных мистических течениях, должны рассматриваться, как результат развития чисто шаманистических идей.

Чтобы ограничить понятие шаман и шаманство, я позволю себе ввести в это понятие, как ограничение, следующий признак, а именно:

1) всеобщее признание шаманов таковыми и ycвoeниe ими особого социального положения и

2) наличность установленного ритуала действий, костюма и других принадлежностей (У некоторых народностей шаманский костюм в настоящее время утерян, главным образом, под влиянием преследования со стороны или государственных властей или представителей господствующих религий, как христианство, ламаизм, конфуцианство. Так, например, в настоящее время Маньчжуры шаманский костюм теряют, а буряты его уже утеряли. Замечу, что отсутствие шаманского костюма, вследствие недавней утери, конечно не может служить основанием к отказу признать наличие шаманов).

Как только идея шаманства получает признание данным народом, задачей последнего делается примирение новой идеи с другими идеями, получившими уже признание раньше. Поэтому и шаманство и комплекс имевшихся раньше идей взаимно приспособляются друг к другу, а так как шаманство в основе своей имеет признание духов, могущих вселяться в шамана, то обогащение списка уже известных духов есть естественный процесс развития шаманства и всюду, где оно есть, можно наблюдать заимствования отдельных духов, даже целых групп их и обогащение ими уже имеющихся систем духов. Поэтому шаманские системы духов, находящиеся под влиянием буддизма, даосизма, христианства и др. религий, подвержены изменениям, а по мере движения времени, взаимного знакомства народов друг с другом и изучения этнографии число известных систем непрерывно возрастает.

Знание духов для шаманов и шаманистов т. е. людей верящих в шаманов, также важно, как, может быть важно, например, для врача знание всех существующих болезней, так как знание духов дает возможность шаману вести с ними борьбу или направлять их энергию в желательную для себя и своих клиентов сторону. Вследствие этого, распространение познаний о духах происходит особенно интенсивно и на духов может существовать, как это наблюдается, быстропроходящая мода.

Вследствие этого системы духов не могут обладать той устойчивостью, какою обладают, например, представления о специальных духах предков. представления, к которым другие народы нового могут мало прибавить. Системы духов могут слагаться из различных элементов и быть весьма разнообразными, детальное же изучение самих систем для этнографа представляет тот интерес, какой может представлять изучение сложных комплексов этнографических явлений, особенно в их географическом, распространении. У шаманства же вне зависимости от систем духов, принятых у различных народностей, остаются общими лишь два указанные момента, которые и образуют шаманство, как этнографическое явление.

Под шаманством, таким образом, я не буду понимать миpocoзepцaниe народа, верования его в целом, представление о мире и т.п., так как оно может мириться почти с любым миросозерцанием, любыми верованиями и культами, если таковые в сознании народа уживаются с основными положениями шаманства, - верой в духов, входящих в человека и особых людей, могущих произвольно их вселять в себя, признанием за такими людьми особого социального положения, наличностью установленных ритуала, костюма и других принадлежностей шаманского действия (Ритуал, костюм и т.п. могут, конечно, тоже быстро изменяться, но изменения их происходят несколько медленнее, чем изменения систем духов.).

Тем не менее, при изложении теории и практики шаманства у отдельных народов миросозерцание народа нельзя обойти молчанием, так как примирение шаманства с общим миросозерцанием есть один из важнейших моментов в создании шаманской системы и обходить его молчанием невозможно. Поэтому при изложении мне придется обращаться и к вопросам миросозерцания.

Каковы же задачи шамана? Шаман стремится направить деятельность духов, находящихся в его распоряжении в сторону желательную для себя и людей, обращающихся к нему за помощью. Пользуясь подчиненными ему духами, шаман входит в сношения с духами ему неподчиненными и то ведет с ними борьбу, то стремится сделать их своим оружием и даже помощниками в своем деле. Духи, причиняющие людям заболевания, мешающие охотничьему промыслу, препятствующие душам покойников достигнуть мира мертвых и т. п. являются, главным образом, теми, с кем приходится вести борьбу шаману. Кроме того шаман избавляет людей от возможных беспокойств, принимая под свое наблюдение и покровительство специальных шаманских духов, которые, оставаясь без шамана- хозяина, могут приносить зло людям, что случается также и в тех случаях, когда эти духи находятся в распоряжении неумелого или нелюбимого духами шамана. Таким образом, шаману принадлежит важная общественная роль врача и помощника людей во всех тех случаях, где необходимо воздействие на духов более сложным способом (не простое кормление духов жертвою), а так как таких случаев, где помощь шамана необходима, в жизни шаманистов бывает много, то шаман оказывается необходимым вообще и это вызывает у них стремление поддерживать шаманов, а иногда даже и предоставлять некоторое материальное обеспечение им для большего облегчения возможности вести сложную, ответственную и опасную деятельность по умиротворению и направлению деятельности духов в желательную людям сторону.

Не касаясь причин возникновения представления о существовании духов - вопроса прекрасно разработанного в этнографии начиная со времени появления классических трудов Леббока, Спенсера, Тейллора и др. - я только замечу, что теория, признающая существование духов - буду продолжать, за недостатком других терминов, называть ее анимизмом, - до сих пор имеет универсальное распространение и корни ее настолько глубоки, что ни религиозные системы, отрицающие существование самостоятельных духов, ни науки, ищущие объяснение познаваемых человеком явлений с формальной точки зрения иными путями, сами еще не вполне свободны от этой теории и ведя борьбу с нею как с заблуждением в доказательствах своих этого они прибегаю к той же схеме, опирающейся лишь на другую "систему" духов, норм и законов (Если высшие религии в основе своей и отрицают существование таких духов, с какими приходится вести борьбу шаману, то они, все-таки, признают ряд высших существ или норм. Наука, признавая законы, например биологические, механические и др. и налагая свой предмет, как систему этих законов, в сознании научно мыслящих людей замещает духов шаманиста созданными ею законами, являющимися таким же созданием классификации последовательно познаваемых явлений, как и духи шаманиста.

Как духи анимиста, так и законы науки есть лишь способы объяснения явлений, познаваемых человеком, и разница между ними сводится к количественной разнице зафиксированных сознанием звеньев познавательного процесса. Таким образом, анимизм, высшая религия и наука являются лишь стадиями развития мышления, рассматривающего мир не как восприятие познания человека, но как объективно существующие и независимые от человека категории).

Не удивительно так же и то, что разновидности и следствия анимизма в виде, хотя бы грубого оккультизма, кликушества, способности "говорить на разных языках" некоторых сектантов, отчасти хлыстовщина и др. явления находят себе аналогичные шаманистским объяснения. Универсальное же распространение этих идей указывает нам на то, что анимизм есть одна из стадий, еще не изжитых, развития нашего мышления, миросозерцания и самосознания.

Если принято основное положение - существование духов, то остается лишь открыть свойства этих духов, изучить их особенности, отношение к человеку и установить их происхождение. Отсюда рождаются сложная анимистическая теория, дающая большое количество вариаций, в зависимости от знакомства народов с теориями своих соседей.

Каковы же свойства духов интересующих нас тунгусских народностей? Здесь я дам лишь краткий, схематический ответ, так как только детальное перечисление всех духов и описание их могут исчерпать поставленный вопрос, а это выходит за пределы поставленной задачи.

Духи бесплотны, они невидимы, но могут присутствием своим воздействовать и притом самым различным образом на физические тела и могут производить звуки, шум: они обладают всеми психическими и умственными способностями, какими обладаете человек, включая сюда ощущение температуры, голода, волнения, страха, злости, благодарности и т. д. Таким образом, духу свойственно все то, что свойственно человеку и отличие его от человека сводится к тому, что он не может быть осознан человеком непосредственно при помощи зрения, осязания, обоняния и вкуса.

Дух может вселяться и быть вселяем в любое физическое тело и путем физических и нравственных воздействий, в некоторых случаях, может быть удален из своего вместилища. Путь вселения и удаления духа есть один из способов, дающих возможность человеку войти с духом в непосредственные сношения. Отсюда объясняется существование идолов, изображений духов, символических предметов и т. п., которыми человек пользуется как вместилищами удобными и приятными духу, ему известными и для него специально предназначенными. По удачному выражению одного эвенки (Народности, говорящие на тунгусских языках, делятся на две группы: северную - эвенки и южную - Маньчжуры и примыкающие к ним племена. Эвенки есть самоназвание народностей, входящих в северную группу.), идолы, изображения и т. п., так называемые, священные предметы есть "сиденье духа, которое человек должен приготовить не только духу, но и своему гостю", если хочет, чтобы гость был в состоянии вести разговор с хозяином, сел, именно, у него, хозяина, и был им почтен.

Физические тела дух воспринимает не физически, но воспринимает духовную сущность, этих тел, почему жертвы, приносимые в виде съестных припасов, особенно крови, красивых вещей и т. п. остаются после жертвоприношения и, следовательно, восприятия их духами, неуничтоженными.

Тела же, издающие ароматы и запахи вообще, духами усваиваются беспрепятственно и легко.

Отсюда явствует, между прочим, что все тела, помимо своей телесной, физической сущности обладают также сущностью бестелесной, родственной по своей конструкции духам и определяемой некоторыми этнографами, как душа вещей.

Поломка вещей, которые кладутся в могилу вместе с покойником, может быть истолкована, как желание высвободить из физического тела некоторую духовную сущность, заключающуюся в физическом веществе тела, в его физической целостности и значении. Действительно, если тело, будучи сломано, физически потеряло свое прежнее значение и в прежнем виде более существовать не может, то это прежнее значение - его духовная сущность - как бы высвобождается вместе с потерею прежнего физического вида и назначения и, таким образом, может следовать за душою умершего человека.

Деление духов на злых и добрых, по отношению тунгусских народностей, конечно, неправильно и есть рассуждение по аналогии с такими религиями, как религия древних персов, христианство и др. Каждый дух, если он со всеми или частью своих атрибутов не заимствован из высших религий, может быть в равной степени благодетельным и вредным для данного человека и будучи благодетельным для одного быть вредным для другого - все зависит от того может ли данный человек войти с этим духом в желательные для него отношения. Но так как ряд духов, хотя бы по незнанию, ускользает от влияния человека, то последний постоянно оказывается окруженным сонмом духов, неожиданные действия которых приводят человека в состояние беспокойства за всякие возможности им непредвиденные.

Весьма возможно, что именно это и делает анимиста легко подверженным страху и бесстрашию.

Правда, анимистическая теория признает существование духов специализированных, - преимущественно благодетельных, преимущественно нейтральных и преимущественно вредных, - но духи всех категорий для человека, в зависимости от уменья и ловкости его, могут быть одинаково благодетельными.

Сонм духов, существуя независимо от человека и имея свои собственные желания, может воздействовать на жизнь и деятельность человека. Если человеку удается заручиться расположением к себе духов, то, конечно, он с их стороны, может найти содействие в своих делах, если же ему эго не удается, то духи остаются либо нейтральными, либо вредоносными. Они обладают различными качествами и особенностями, изменение которых от человека не зависит. Так например, известны духи тайги, от действия которых в сильной степени зависит успех, или неуспех в охоте, специальные духи, руководящие человеком во время охоты, духи предков, могущие способствовать или мешать человеку в его начинаниях, наконец, большая группа духов специально шаманских, находящихся в распоряжении шамана и под его руководством. Но кроме того есть духи, причиняющие человеку болезни путем вселения в него или путем  предоставления такой возможности другим духам. Последняя категория духов особенно велика количественно.

Если мы установили, что по природе своей духи независимы от человека, но в то же самое время распространяют свою деятельность на него, то заданием человека является воздействие на духов в желательном для него направлении и это воздействие оказывается одним из главнейших средств облегчения тяжелой жизни человека в этом мире, от знания же способов воздействия и качеств духов зависит, следовательно, успешность самих воздействий и спокойное существование человека. Природа духов, как было видно, по конструкции своей вполне совпадает с природою души человека. Поэтому и способы воздействия на духов подобны тем, которые употребляются по отношению к человеку.

Если человек, получив некоторое удовольствие, бывает благодарен тому, кто доставляет ему это удовольствие, то и расположение духов может быть приобретено таким же способом. Например, вкусные яства человеку приятны, а поэтому жертвоприношения духам вкусных яств есть способ воздействия и к тому же является одним из самых легких и доступных.

Если человек может быть переубежден умными доводами, то и дух может быть также ими переубежден, а потому обращение человека к духам со словами убеждения и просьбами также является одним из способов воздействия.

Точно также на духов действуют угрозы, обещания угроз и кары и т. п. Поэтому эти приемы, как и другие, могут быть способом воздействия.

Понятно также, что в некоторых случаях возможно действовать на духа и обманом, если есть надежды на то, что обманутый не обратится против человека и не будет ему мстить, - поймет выгодность для самого себя обмана или не будет в состоянии, хотя бы временно, причинять вред.

Одним из способов обезвреживания духов является также возбуждение вражды между духами, нейтрализация их вредной для человека деятельности путем натравливания одних духов против других.

Между духами, как и между людьми, существует соревнование и борьба, чем, при знании этих взаимоотношений духов, человек пользуется в своих интересах. На игре этими взаимоотношениями духов основан целый ряд способов предотвращения вредных для человека действий духов.

Из этого перечня способов воздействия на духов видно, что таковых может быть весьма много и выбор их завесит от человека. При знании же привычек, склонностей и особенностей духов для человека открывается возможность регулирования деятельности духов и даже управления ими.

Отсюда происходят периодические жертвоприношения, например, родовым и другим духам и поддержание при помощи этого из постоянно благосклонного отношения к роду. Те же цели преследует постоянное оказание внимания и почета духам, периодическое угощение шаманских духов, угощение высших духов неба, земли и т. п. Путем привлечения духов в специальные вместилища можно оставлять духов, так сказать, постоянно на виду, и тогда задачей человека является удержание их словом убеждения и угощением во вместилищах и охрана последних от попыток со стороны других духов захватить вместилища им не предназначенные.

Желательные для человека акты духов вызываются человеком путем символизации действий аналогичных желаемым. Так, свист человека понимается духом, как желание человека вызвать ветер или привлечь внимание духа, выливание воды и побрызгивание ею понимается духом, как желание человека вызвать дождь и т. д. Эти действия являются таким образом не действием similia similibus, как это понимается некоторыми этнографами, а, вернее, способом сношений, символической передачей мыслей человека духам, легче понимающим, ввиду своих отличий от человека, эти символы, чем обычный способ сношения людей. Поэтому в ритуале и обращениях к духам символам отведено весьма значительное место. Но и в том случае, когда человеку необходимо войти в борьбу с духом или человеком (его духом, душой), могут быть действия, с внешней стороны напоминающие ту символику, о которой только что было сказано. Так, например, иногда делается изображение человека или духа из какого-либо непрочного материала и в это изображение производится выстрел, или изображению причиняется вообще тот или иной вред или обидное действие. В этом случае действия человека нужно понимать следующим образом: во вместилище (изображение) вмещается путем хитрости, обещаний, угощений и т. п. дух или душа человека, а действие, направленное против вмещаемого в изображение духа или души человека приносит вред или обиду самому духу или душе человека, их особой сущности. Поэтому иногда оказывается возможным, особенно для людей умелых, причинить вред человеку или духу, именно таким способом. Но это уже, конечно, не символика, а реальное с точки зрения анимиста действие.

Все указанные способы, как видно, суть способы предупреждающие и регулирующие деятельность духов, находящихся в неподчинении человеку и преимущественно вне его. Что же происходит, если дух вмещается в человека?

В случае, если изгнание духа путем насилия или убеждения увенчивается успехом, то вопрос прост, но если этого достигнуть невозможно, то могут быть два выхода, - во первых, человек подчиняется духам, во вторых, человек подчиняет духов себе и делает их своим оружием.

Есть люди, которые обладают свойством принимать в себя духов. Духи вселяются в человека точно также, как они вселяются в предметы, но вселившись в человека, они начинают воздействовать на него. В том случае, если дух вселился в человека тогда, когда душа человека отсутствовала из тела, то тело человека оказывается в полном распоряжении духа и человек оказывается духу подчиненным абсолютно, но могут быть случаи некоторых заболеваний, когда дух уживается в теле человека вместе с душою его (духом его). В этом случае, конечно, может происходить 6opь6a между ними и дух может быть либо побежден (выздоровление), либо остается победителем, и душа человека (дух человека,) может даже оставить тело совершенно. Под последнюю категории случаев подходят все длительные психические заболевания, оканчивающиеся смертью больного. В случае, если душа человека остается в теле его, то может произойти подчинение ее духу лишь относительное, и человек, сохраняя вполне свою нормальность (психически здоров), оказывается орудием духа (необъяснимые, аморальные поступки, припадочность и т. п. постоянные и периодические явления).

Способностью воспринимать в себя духов, обладают почти все люди, но остается еще категория людей, которые могут не только воспринимать в себя, но и подчинять себе духов, свободно распоряжаясь ими, И при помощи этих духов могут даже произвольно отпускать из своего тела свою собственную душу (дух). Это и есть шаманы. На подчинении духов человеку, собственно, и основано шаманство.

Главнейшие духи тунгусов

Редакция Клуба Курандерос \www.curanderos.ru\

Прежде чем перейти к вопросу о том, какими способами люди овладевают духами и каким образом они делаются шаманами, я перейду к описанию различных духов, с которыми людям, и шаману в частности, приходится иметь дело. При классификации духов мне придется опустить большую часть объяснений, относящихся к установлению происхождения, эволюции и взаимных отношений духов, так как это выходит за пределы настоящего "Опыта" и к подробному описанию я буду обращаться лишь в тех случаях, когда это будет необходимо для ясности изложения самих основ шаманства.

Все духи могут быть разделены на группы. Во-первых, можно группировать их по признаку непосредственного отношения к человеку, - вселяются духи или нет. Во-вторых, можно группировать их по происхождению, - свои собственные духи и духи инородного происхождения. В-третьих, духи могут быть группированы по признаку полезности и вредности для человека, - благонесущие, вреднесущие и нейтральные духи.

Дать полный список духов известных мне народностей не представляет интереса, поэтому я, группируя духов по всем трем признакам, остановлюсь лишь на наиболее типичных духах, относя детальное перечисление и описание их в мою будущую работу по этнографии тунгусских народностей, где я остановлюсь более подробно на вопросе о миросозерцании, шаманстве и прочих явлениях, послуживших мне предметом наблюдений.

I. Буга. У всех тунгусов, кроме Маньчжуров, есть представление об едином вечном существе, которое всюду и вечно пребывает и носит название фонетически близкое к Буга. Тем же термином тунгусы определяют и весь мир с включением земли, воды, неба и всего вообще существующего. Буга не вмешивается в дела людей, но является творцом и распределителем всего существующего, и обращаются к нему в весьма редких и важных случаях, как например, разделение родов и т. п. Представления о нем физического не имеется и он не изображается (Это может указывать на значительную его древность.). Вследствие указанных особенностей значение его в обычной жизни невелико.

II. Дух неба. Большее значение имеет дух неба, который у разных народностей носит различные названия: дагачан, джуласки, буга, эндури (Передача этих терминов фонетически не точна. К сожалению, технические условия не позволяют дать точную транскрипцию нерусских слов.) и др. Понятие о нем у некоторых тунгусов иногда сливается с Буга, но деятельность его по отношению к человеку ближе и он в значительной степени ведает всеми людьми в их общественной и личной жизни. Он преимущественно благодетелен, но, если сердится за невнимание, то карает человека, лишая его успеха на охоте, прироста стада и т. п., не причиняя вреда активного, только лишает своей помощи. Происхождения он, вероятно, не тунгусского, так как и по названию, и по многим функциям своим является созданием чуждым.

III. Дух земли встречается только у тех тунгусов, которые знакомы с земледелием и заимствован от китайцев, как и дух подземного мира, мира признаваемого также далеко не всеми тунгусами, носящего название не тунгусское и заимствованного от китайцев и ламаистов, - монголов и Маньчжуров.

IV. Дух тайги. Совершенно иную роль играет дух тайги. Это антропоморфное существо, седой старик, обитает в тайге и является хозяином, распределителем между людьми диких животных и т. д. Он дает удачу, счастье на охоте. В редких случаях он оказывается причиною заболевания, но вмешательство шамана помогает. В этом случае делается у некоторых народностей его изображение на бумаге, и тогда он попадает в группу буркан или сэваки, обычно же его изображение делается в тайге, на месте удачной охоты и, особенно на перевалах больших хребтов. На очищенном от коры дереве насечками делается изображение глаз, носа, рта и бороды. У этого духа есть жена, которая хотя и не имеет особых функций, но изображается вместе с ним. По мнению некоторых, у этой четы есть еще двое детей, которые особой роли также не играют. Ему приносятся жертвы или из только что убитого животного, или же из риса, проса (буды) и др. круп, если таковые имеются у данной народности.

Этот дух пользуется, по мнению некоторых, для передвижения белым жеребцом, по мнению других, - тигром; у него же есть большая собака, длиною около полутора аршин. Иногда, во время охоты, люди его видят.

Для него выделяется из табуна или стада один белый жеребец или олень, на котором он имеет возможность ездить, на которого не кладут вьюков и который является в случае нужды посредником при сношениях с духом. Названия этого духа варьируют. Так, у некоторых он называется иччи (якутское), у других - дагачан, у третьих - баян амии, у четвертых - бойнача (монгольское), у пятых - магун. Из чего явствует, что название этого духа частью народностей заимствовано. Некоторые из перечисленных особенностей, как жертвоприношение из риса и проса, священные белые жеребцы и пр., также заимствованы от нетунгусских народностей.

V. Эндури. У Маньчжуров и других тунгусских народностей, соприкасающихся с ними, есть ряд духов под названием эндури. Эти духи могут иметь самые различные функции и частью они покрывают (У Маньчжуров дух Буга входит в эту же группу, но ему приписывают меньшие силу и значение, чем Буга других тунгусов.) уже перечисленных. Так, есть эндури пашен, рек и воды вообще, недр земных, посуды, оружия, торговли, отдельных ремесел и т. д. Большая часть их заимствована вместе с названиями, функциями и внешним видом от китайцев и на них я останавливаться не буду. Познания об них почерпаются преимущественно из китайских книг. Интересно отметить только духа женского, дающего души детям, живущего на юго-востоке и носящего помимо эндури также и другие названия. Как помощники этого духа имеются еще некоторые духи, способствующие успешному физическому воспитанно детей. Этих духов много и они часто имеют самостоятельные значение и роль и не связаны с главным духом, отсутствующим у тех народностей, которые стоят дальше от влияния Маньчжуров. Эти, так сказать, детские духи под названием алюкан, канган и др. охраняют детей и невмешательство их дает возможность другим духам причинять зло детям.

VI. Мелкие духи тайги, сопок и т.д. Весьма обширна группа духов населяющих тайгу, степь, горы, ручьи, каменные россыпи. Духи эти носят различные наименования, различного происхождения и по отношению к человеку могут иметь различное значение и влияние. Из этой группы особенно много духов именуемых некоторыми тунгусами арэнки. По всей вероятности арэнки - это души покойников, оставленных непогребенными, - замерзшие, разбившиеся о скалы и вообще погибшие от несчастных случаев люди. Эти духи существенного вреда человеку причинить не могут. Видимое проявление их известно только одно, - световое, как например, двигающиеся болотные огоньки, люминесценция и фосфоресценция. В тайге они иногда пугают человека шумом, особенно же свистом. Иногда они бросают в человека мелкие камешки, сучья и т. п. Все непонятные шумы и движения в тайге приписываются им. Иногда арэнки пытается ближе подойти к человеку, но бывает достаточно выстрела из ружья, чтобы его отогнать. Если бывает много людей, то арэнки не проявляет большой активности. Особенно же они активны, когда человек нетрезв. Отдельные арэнки, имен не имеют.

VII. Бон или ибага. Совершенно особо стоит существо бон (тунгусское) или ибага (Маньчжурское). Оно известно особенно широко населению, живущему в Маньчжурии и Монголии особенно же около г. Мэргэня. В отличии от всех остальных духов бон имеет тело, тёмнокрасную кровь, покрыт сильно волосами, имеет слаборазвитую нижнюю челюсть или совершенно лишен ее и происходит из покойников. В засушливое лето их появляется особенно много, зимою же не бывает. Рассматривать их как духов, собственно, не приходится. По толкованию тунгусов, если в погребенный уже труп входит душа непогребенного человека, то труп оживает. Если вспомнить, что человек имеет три души, а именно: душу, остающуюся при могиле, душу, переходящую в другого человека, а иногда и животное и душу, уходящую в мир мертвых, то при трупе, может быть одна первая душа. Коли в труп вселится душа другого человека, еще не успевшая или не могущая попасть мир мертвых, то труп оживает, но не обладает всеми данными для нормального человеческого существования, так как вторая душа его отсутствует и полного воскрешения произойти не может. Как общее правило, таких бон уничтожают и особенно охотно собаками, так как бон при встрече с людьми иногда им причиняют зло. Они ночью бросаются на спящих людей, борются с ними, пугают, душат и т. п. Но женщина бон иногда может даже разрешиться от беременности в могиле (Если это погребение тунгусское, то могила делается часто подвесная, на столбах в незаколоченном гробу. Маньчжуры же обычно засыпают землею гроб только небольшим холмиком), если погребенная была беременна.

Бон ест и пьет и вообще проявляёт все свойства физически нормального человека, но питается преимущественно барсуком. По всей вероятности, бон есть ничто иное как заснувшие летаргическим сном, погребенные и проснувшиеся люди, которые и сами себя и их все считают родом нечеловеческих существ, и они являются обреченными на окончание жизни вдали от людей (Многочисленные рассказы о столкновениях с бон тунгусов или ибага Маньчжуров вполне подтверждают это предположение.), снискивая себе пропитание охотою на легко убиваемых животных (барсуков). Некоторые отступления, - особенная волосатость и отсутствие нижней челюсти или слабое развитие ее, а также темного цвета кровь, - могут быть для сознания людей попросту необходимым отличием бон от нормальных людей.

Я подробно остановился на этом явлении ввиду того, что оно вообще характерно для психологии и мышления тунгусов, и многих исследователей может привести к неправильному пониманию учения о духах. Эти существа не есть духи, но только результат деятельности последних.

VIII. Духи предков. Есть еще значительная группа духов, которых Маньчжурские тунгусы называют сиркуль. Собственно, этим названием они определяют всех духов, приносящих зло, если дух определенно неизвестен, т. е. буркан это или один из шаманских духов или предок и т. д. Преимущественно же этот термин относится к духам-предкам, если таковые неизвестны по имени. Коли люди корыстны вообще, то предки особенно, и они ищут от живых людей тех или иных выгод, например, жертвоприношения, знаков почтения и т. п. Если им не оказывается внимание, то они способны причинять зло, мешать успешности охоты, производительности стада и даже здоровью сородичей. Поэтому им устраиваются периодические жертвоприношения, при которых полагаются особые молитвы (обращения к духам умилостивительная и просительная). Предки могут быть довольно близкими и известными человеку и тогда они поименовываются, а если это предки значительно отдаленные, то их называют общим именем, - предки.

Таким образом, понятие духа-предка в сильной степени связано с представлением преимущественно о вредоносном духе, а поэтому отношение между живыми и мертвыми носят характер предупредительный и умилостивительный. Духи-предки появляются преимущественно после захода солнца и особенно часто осенью; они голодны и истощены, жадны и злобны, если не получают просимого. Поэтому жертвоприношения духам-предкам обычно устраиваются ночью, особенно же осенью и духов-предков стараются ласковыми словами и обманами удалить возможно скорее обратно в мир мертвых - буны. Особенно же опасны те из предков, которые не могли достигнуть миpa мертвых нормальным путем и души которых остаются или постоянно возвращаются в мир живых (У Маньчжуров, например все казненные путем отрубания головы.).

Представления о жизни в мире мертвых весьма различны, что всецело зависит от познаний народа в этой области. Те из тунгусов, которые ознакомились с китайскими представлениями о загробной жизни, свои представления о мире мертвых пополняют из этого источника. Те же тунгусы, которые ближе стоят к монголам, заимствовали свои познания от монголов и т. д. Всякое знание в этой области, откуда оно ни исходило бы, учитывается тщательным образом и если попытаться восстановить чисто тунгусское познание о мире мертвых, то оно может быть восстановлено только предположительно. Сущность его сводится к тому, что мир мертвых построен абсолютно подобно миру живых с той разницей, что все лица и предметы суть духи (души) и не имеют физической сущности.

Подробнейшее описание мира мертвых по понятиям Маньчжуров находится в оригинальном, пожалуй единственном в своем роде, но весьма распространенном среди народностей Маньчжурии произведении, где изложено путешествие шамана (души его) в этот мир (Произведение это носит название "Нишан саман" - Нишан (имя) Шаман. Оно было впервые найдено А.П.Гребенщиковым в Северной Маньчжурии, но к сожалению не было во время переведено и издано. В 1916г. мне удалось там же найти и перевести второй вариант, который при любезном сотрудничестве проф. П.И.Шмидта теперь готовится к печати). По понятиям Маньчжуров мир мертвых сконструирован подобно Маньчжурскому укладу жизни. По понятиям же, например, тунгусов забайкальских мир мертвых, хотя значительно проще, но зато наполнен диаволами и т. п. атрибутами, заимствованными от русских.

В качестве вместилища для духов-предков обычно употребляются антропоморфные изображения, изображения собаки или оленя, на которых души предков предпочитают передвигаться (Со6ака делается у тех тунгусов, которые не знают оленеводства, что может отчасти указывать на то, что собака в качестве способа передвижения была известна тунгусам раньше оленя. У Маньчжуров делается собака.). Чтобы решительно избавиться от посещения этих духов, иногда в то вместилище, в которое дух уже вмещен, стреляют из ружья или лука, чтобы изувечить духа и лишить его возможности возвращаться в мир живых.

У Маньчжуров, в отличие от остальных тунгусов, существует богато развитый культ предков. У каждого рода (Маньчжуры сохранили родовое устройство вполне.) есть своя собственная группа духов-предков, которая приращивается все время новыми покойниками. Хотя Маньчжуры и имеют письменность и запоминания имен предков не требуется, так как каждый покойник заносится в особый список, но по мере движения времени предки все таки превращаются в духов без имени называемых вочко (вэчэку - в литературном языке). Ежегодно в январе и феврале ими устраивается жертвоприношение, при чем в зависимости от рода характер и состав жертвы изменяются. Вместилища для вочко отличаются таким же разнообразием. Иногда это пучки ленточек разного цвета, иногда же это деревянные предметы или даже антропоморфные изображения.

Во многих случаях причиною заболеваний являются вочко, но они также способствуют и удачам в жизни. С этой точки зрения родовые вочко часто выполняют ту роль, которая у других тунгусов принадлежит родовым бурканам. Высоко развитый культ предков у Маньчжуров во многих отношениях может быть связан с китайским культом предков (Подробно этот вопрос мною разработан в работе по шаманству и верованиям Маньчжуров, которая подготовляется теперь к печати.).

IX. Духи Фучхи и мафа. Чтобы исчерпать перечисление духов известных тунгусам вообще приходится особо отметить группу фучхи и мафа Маньчжуров. Фучхи заимствованы Маньчжурами от ламаитов-монголов. Эти духи причиняют болезни и вообще духи преимущественно вредоносные. Количество этих духов весьма значительно и шаманы ведут борьбу с ними постоянно. Изображения фучхи делаются обычно монгольскими и китайскими мастерами. Группа мафа состоит из ряда духов, находящихся при жилище. Так, есть специальный мафа огорода, мафа дома и т.д., вследствие небрежности которых может произойти проникновение в дом или усадьбу злых фучхи, но говоря вообщe, они для человека благодетельны. Время от времени для умилостивления их устраиваются жертвоприношения и моления. Говоря вообще и культ фучхи, и культ мафа носят все черты заимствования от монголов и китайцев, что отразилось как на наименованиях их, так и на функциях, а потому я на них дольше останавливаться не буду.

К духам, не имеющим большого значения в жизни тунгусов можно отнести таких, как, например, хозяева различных животных и насекомых. Их вмешательство в жизнь людей незначительно, перечисление их я опускаю.



Группы бурканов, сывэнов и вочко.

Наибольшее значение принадлежит, несомненно, группам бурканов и сывэнов. Во многих отношениях они имеют много общего. Группа бурканов (От монгольского слова бурхан, борхан.) отдельными представителями своими входит в группу сывэнов (Морфология этого слова неизвестна, но распространение его ограничено тунгусскими народностями, исключая собственно Маньчжуров, но включая гольдов. У некоторых тунгусов употребляются также термины с а в а к и, с а в а к и ч а н.).

Сывэн - это чисто шаманский дух. Он входит в шамана и шаман вводить его произвольно в себя. Таким образом, он может через духа расширять свои возможности познания, воздействия на духов, передвижения и т. д. Когда же сывэны оказываются в распоряжении шамана они являются его слугами, его подчиненными, а шаман в это время называется хозяином сывэнов. Буркан - это дух, существующий независимо от человека и причиняющий человеку иногда зло, особенно же в отношении заболеваний, а иногда и добро, если человеку удастся взять буркана под свой контроль. Буркан, подчиненный шаману, делается сывэном (У тунгусов буркаи иногда называется также саваки, савакичан, но эти термины видимо, чисто тунгусские, теперь выходят из употребления, и некоторые тунгусы всех духов вообще и вместилища их называют этими терминами.). И бурканы и сывэны делятся на две группы каждый: на группу родовых (Под родом условимся понимать группу людей, в сознании своем связанных единством кровного происхождения (по мужской линии), внутри которой брак запрещен (закон экзогамии).) и группу инородных - дона. Все родовые духи данного рода не покидают его и остаются в нем всегда, при чем они переходят из поколения в поколение, от отца к сыну и дочери. Случай перехода духа от матери к детям будет разобран дальше, а пока отмечу только, что наследование родовых духов может вестись только по мужской линии.

Дона - инородные духи - появляются среди данной народности совершенно случайно. Если в данной местности появляются другие народности, например якуты, или дауры, или русские, или китайцы, то их бурканы и сывэны могут начать воздействовать на данную народность или часть его (группу родов) и, таким образом, они заставляют оказывать себе внимание жертвами и молитвами и т. д., пока не будут удалены насилием или хитростью.

То же самое может быть и в отношении духов других родов, а также и духов, случайно образующихся в тайге, сопках, где души погибших людей остаются и делаются бурканами, а, вселяясь в шамана, делаются сывэнами. Духи дона после продолжительного пребывания среди народности или рода могут стать, в конце концов, постоянными и даже родовыми духами. Так, например, Николай Угодник у Забайкальских тунгусов стал одним из инородных бурканов, точно таким же путем как у некоторых шаманов сывэнами стали духи монгольских и даурских шаманов. По силе и значению эти духи дона не отличаются от родовых.

Для объяснения способов сообщений бурканов и сывэнов с людьми и воздействия на них со стороны людей у тунгусов Маньчжурии и Маньчжуров существует следующая теория. У каждого буркана и сывэна, а также и других духов существуют свои собственные дороги (У тунгусов дорога называется окто, что обозначает и тропу, и дорогу в узком смысле слова; у Маньчжуров слово джогун вполне передает понятие окто.). Дороги бывают ночные, полуденные, западные, южные, верхние, нижние и т. д. Движение духов происходит по этим дорогам, и особенности проявлений духа на человека зависит от дороги данного духа. Так, если буркан или сывэн, пришел ночною дорогою, то он производит один эффект, а если полуден, то другой. В зависимости от этого должно быть и воздействие на духа.

Знание дорог и распознание человеком, по какой именно из них пришел дух облегчает борьбу с духами, так как по такой дороге, как по следу, можно легко добраться шаману до самого духа. Дорога бывают более и менее трудной. Так все полуночные дороги труднее. Дороги предков проходят по каменистым мрачным местам через горы и т. д. Знание их получается людьми через шаманов, души которых в сопровождении духов по ним проходят.

По дорогам происходит постоянное движение духов и по ним же шаманы привлекают духов к себе, если в них нуждаются, на них же происходят их взаимные с людьми встречи.

Как было сказано выше, для привлечения духов делаются особые вместилища, а при вместилищах обычно бывают и дороги, символизированные в виде длинных лент, шнурков, узких и длинных кожаных полос с подвязанными пучками ремешков, тряпочек и бисера, символизирующих различные пункты дороги. При некоторых вместилищах дорог не бывает. Если же это вместилище сделано в виде картинки (не тунгусского производства), что весьма сильно распространено среди тунгусов Маньчжурии, тогда дороги изображаются условно на самой картинке или же при ней держатся в виде отдельной связки лент, шнурка и т. п.

У различных родов бывают различные комбинации бурканов и сывэнов. Один и тот же буркан или сывэн может обладать в данном роде некоторыми отличительными чертами (по дорогам). Процесс создания такой группы родовых духов протекает приблизительно следующим образом. Допустим, что первоначально род находился под воздействием одного какого-нибудь буркана, который стал считаться родом постоянно с ним связанным. Выявления (эффекты) этого буркана обычно носили ограниченный характер, допустим, по дороге только полуденной. Вместилище для него было сделано только с полуденной дорогой и только с одной этой дорогой он и перешел к следующим младшим поколениям. Вследствие вмешательства в дела рода другого буркана и этот второй буркан стал родовым. Если же к моменту наблюдения оказалось что другие бурканы не проявлялись, то у рода будет только два буркана, при чем один из них с дефективными дорогами. Может быть также и другой случай, а именно вследствие малой активности буркана род мало помалу забывает об его существовании и если случайно гибнут вместилища, то восстанавливать бывших бурканов приходится уже на память и некоторые дороги и даже сами бурканы, могут быть забыты совершенно. Наконец, так как у некоторых семейств существуют свои собственные бурканы, то при преобладании в роде таких семейств (смены плодовитых поколений), семейные 6ypканы мало помалу могут стать родовыми. Ясно, что количество и комбинации бурканов, подвержены значительным колебаниям и причинами таких колебаний является, прежде всего, знание (при отсутствии письменности, плохо зафиксированные) людей о самих бурканах и их отношений к роду. Фантазия и собственные соображения об активности тех или иных бурканов по отношению к роду оказываются постоянным источником изменений в системах отдельных родов. Неудивительно поэтому значительное разнообразие комбинаций и значительное преобладание в последнее время у тунгусов Маньчжурии ламаистских бурканов, у Маньчжуров - китайских, у забайкальских - бурятских русских и др. бурканов. Неудивительно и то, что наистарейший родовой буркан тунгусов малу тунгусов Маньчжурии связывается ИМИ самими с даурской системой духов.

Прежде чем перейти к перечислению бурканов, мне придется остановиться на некоторых подробностях судьбы бурканов, связанных с уходящими из рода женщинами. Здесь, на почве законов экзогамии и родового строя вообще, получается ряд существенных отличий. Если женщина из одного рода входит в другой род, то она, оставаясь для нового рода чужеродной, является со своим собственным родовым духом, древнейшим малу бурканом, которого она сохраняет до смерти.

Дочь ее, принадлежа к роду отца, по выходе замуж влечет за собою в чужой род также своих родовых, т. е. рода отца, духов, которых постигает та же участь, что и духов принесенных ее матерью. Эти духи называются наджиль буркан. Во избежание того, что эти духи, будучи недовольны, начнут причинять неприятности женщине, и ее детям, жертвоприношение, молитвы и т. д. обычно является заботою мужа, отца детей, рожденных женщиной, принесшей новых чужеродных духов. Чтобы иметь возможность на них воздействовать, делаются вместилища для духов (идольчики) в виде или связки деревянных изображений, или картинки, в которые духи и вмещаются. Это дает возможность человеку в любой момент вызывать духов и их локализовать, так как, не имея фиксированного места они могут вселиться в человека, следствием чего будет заболевание (особенно у детей).

Иногда, чтобы избавиться от посещений этих духов, их заманивают во вместилища и затем вместе с вместилищем (идольчиками) выбрасывают в реку. Иногда же, если женщина пришла без вместилища, и начинаются необъяснимые болезни и несчастья, делаются такие вместилища, и она хранит их. В редких случаях бывает передача вместилищ детям, которые обычно стараются их сбыть с рук вместе с духами.

Отдельный буркан, как, например, аи буркан или малу буркан, не есть единоличный дух, но каждый из бурканов многоличен и снабжен различными функциями. Поэтому его скорее можно определить как комплекс, объединенный только единым понятием. Различные функции буркана, и его внешние проявления воплощаются в тех частностях его, которые и образуют комплекс, могущий изменяться в зависимости от знаний людей функций всего комплекса.

Из бурканов родовых и известных тунгусам Маньчжурии наиболее характерны (Для иллюстрации я привожу описание только некоторых бурканов.) следующие: малу, аи и джиачи.

I. Малу буркан. Это древнейший буркан или саваки, который под названием наджиль уходит с женщинами в чужой род. По утверждению тунгусов Маньчжурии, он принесен даурами, но ввиду того, что он известен и забайкальским и амурским и даже якутским тунгусам, едва ли это утверждение можно считать правильным. Состоит он из сложного комплекса духов: хромоногого, имеющего больную грудь, и ряда других, а так же вечерней и утренней звезд, луны и солнца и т. д. Вместилища он имеет в виде ряда изображений людей, животных и небесных тел. Каждое проявление его, представленное мужской и женской особью (в том числе и небесные светила), имеет две дороги. От него происходит самые сильные психические заболевания и особенно часты хронические заболевания глаз, груди и др. Жертвы ему приносятся периодически.

II. Аи буркан. Различают три главных проявления его: 1) домашний буркан, который не покидает семейства и к другим семействам не переходит; освободиться от него невозможно, можно только умилостивить; 2) буркан селений, переходящий из дома в дом; проявления его: умеренный жар, головная боль; 3) внешний лесной буркан бывает там, где есть люди. Буркан аи происхождения недавнего; по мнению некоторых, имеет всего 72 разновидности (Полный трактат по этому вопросу имеется в китайской книге, известной некоторым Маньчжурам и тунгусам. Китайское название ее ввиду типографских условий я, к сожалению, дать не могу.); медицинское вмешательство возможно. Жертвы приносятся только при болезнях, вместилища делаются из бумаги (рисунок). Он имеет верхнюю и нижнюю дороги. Вмешательство шамана недействительно.

III. Джиачи буркан. Является одним из древних бурканов, он способствует обогащению рода, если это родовой буркан, и семьи, если это семейный. Носимый постоянно при каждой семье, он подсказывает человеку, что нужно предпринимать. Вместилище для него делается из тряпки, на которой прикреплены свинцовые антропоморфные изображения. Он имеет только одну, юго-западную дорогу.

Из вышеизложенного описания первых двух бурканов видно, что они в значительной степени есть один из способов объяснения некоторых болезней инфекционных и психических. Аи 6уркан, между прочим, особенно разработан теперь, когда стали образовываться селения, в которые заносятся эпидемические заболевания. Трактовка этих заболеваний в китайских книгах с их мистической классификацией, ставшая известной тунгусам, некоторыми из последних вводится целиком в аи буркан. Туда же отнесен, между прочим, тиф и гастрит. Поэтому в некоторых случаях жертвоприношение и молитва некоторыми считаются бесцельными, но признается более успешной борьба медикаментами, "выгоняющими буркана" из человека. Если же это бывает заболевание психическое, то, конечно, вмешательство считается медикаментами нецелесообразным. Насколько важно определить какой именно из бурканов причиняет вред можно видеть из следующих фактов. В одном роде тунгусов Маньчжурии время от времени появляется буркан. Он вселяется в одного из людей и тот начинает совершать злостные и бессмысленные поступки. Taк, один убил своего ребенка, другой размозжил голову брату своему, третий повесился, четвертый постоянно бьет свою жену и грозится ее убить. Если нет никого, на ком проявляется так резко деятельность буркана, то люди начинают белеть разными болезнями. До сих пор этот род не может найти причину этого явления, определить какой именно буркан вредит, и род рискует погибнуть. Такие случаи известны весьма широко, и тунгусы обычно находят им объяснение в теории бурканов. Иногда вмешательство сильного шамана вполне избавляет род от страдания.

IV. Разные бурканы. Чтобы исчерпать вопрос о бурканах, придется еще сказать о мелких бурканах и о бурканах случайного происхождения.

Многочисленные горные бурканы, бурканы отдельных скал, россыпей и проч. частью неизвестного происхождения, а частью происшедшие из душ умерших людей неестественной смертью, психически больных и т. п., вселяются в человека или изгоняют из него душу путем испуга. Тогда человек заболевает психически и здесь может быть применено либо жертвоприношение и специальная молитва, либо шаманское действие.

К этой группе можно отнести и духов бургузинских тунгусов оджян, которые живут своею собственною жизнью, имеют оленей, размножаются и происходят от ранее живших двух людей - Ората и сестры - бросивших часть своих детей в каменных россыпях. Невнимание со стороны людей к ним их сердит, и они мешают человеку в его начинаниях. Случаются от них и психические заболевания.

Из бурканов мало вредных человеку нужно указать на буркана огня, который, будучи недовольным, может отомстить пожаром и который, вместе с тем, является покровителем хозяина жилища, способствует наращению богатства его и т. д., а также на духов, охраняющих стадо и других менее значительных духов дверей, жилища и т. п. Большая часть последних заимствована от Маньчжуров и китайцев вместе с жилищем, а иногда и названиями.

Сывэн, как было сказано, является чисто шаманским духом. Представим, что эти духи после смерти шамана свободны, т. е. они не состоят при каком-нибудь одном шамане. Тогда сывэн начинает бродить по членам рода, к которому покойный шаман принадлежал, и искать для себя вместилище и хозяина. Хозяин сывэнов, шаман, приняв духов (Процесс принятия духов будет объяснен далее.), входит с ними в постоянную и непосредственную связь, и они имеют возможность воздействовать на шамана и заставлять его выполнять их желания. Точно также и шаман может через посредство духов действовать на других духов и людей. Когда сывэн уже вместился в шамана, то шаман (душа его) начинает обладать всеми качествами самого сывэна. Так если сывэн может быть в виде птицы, то и шаман может действовать как птица, если сывэн (тот же самый) может быть в виде тигра, то и шаман может быть в виде тигра и т. д. Для удобства передвижения, укрывательства от врагов и т. п. шаман таким образом, вместив в себя умеющего превращатьсяв животных сывэна, сам может принимать изменения (образы) и вмещаться своим духом в предметы, людей и животных.

Если сывэн может видеть и слышать на расстоянии, то и шаман, имеющий этого сывэна, вместив его в себя, начинает обладать теми же качествами, что и сывэн. Таким образом, и сывэн заинтересован в том, чтобы иметь хозяина, и шаман заинтересован в том, чтобы иметь сывэна, и создается своеобразное сожительство духов и людей (духов их, душ) в оболочке последних. Сывэны не всегда являются вмещенными в шамана, но обычно находятся вне шамана. Вмещаются же они или по своему собственному желанию или же по призыву шамана-хозяина.

Природа сывэнов весьма сложна. Как и бурканы, один и тот же сывэн, имеющий пребывание где-то вне физических тел и человека, находящийся в пространстве, может избрать местом своего пребывания один или несколько родов. Пребывание его в одном человеке или нескольких людях, может быть временным, кратким или длительным, но он все-таки постоянно будет возвращаться в один и тот же род.

В один род сывэн может являться в одном виде или нескольких видах, в другой род в другом или других видах, а так как каждый сывэн, как и бурканы, есть комплекс духов или их выявлений, то каждый сывэн может дать несколько разновидностей по родам. Это и будут специально родовые сывэны. Они переходят от шамана к шаману данного рода, который они никогда не покидают (пока в роде помнят о существовании этого духа).

Кроме родовых сывэнов могут быть и инородные - дона.

Достаточно какому-либо духу, буркану, например, вселиться в человека и вызвать аналогичные последствия вселения сывэна, как он сам делается сывэном шамана и его уже не покидает, при чем сывэны дона могут быть у шамана вне зависимости от наличия родовых сывэнов. Таким образом, сывэном дона иногда делается один из бурканов. Например, буркан скал, вселяется в шамана и подчиняется последнему. Он может быть передан и наследникам шамана, а может и уйти совершенно.

Вследствии указанных особенностей сывэнов, движение и изменение их состава происходит постоянно и по тем же путям, как и движение и изменение состава бурканов. Количество сывэновь подвержено, таким образом, значительным колебаниям особенно же вследствие ознакомления с сывэнами других народов. Так, среди вочко - шаманских духов у Маньчжуров - встречаются тунгусские, даурские и монгольские, а среди тунгусских специально якутские и т. д.

Что касается вместилищ для сывэнов и их дорог, то сюда может быть отнесено все то, что было уже сказано о вместилищах и дорогах бурканов с той разницей, что сывэн главным своим вместилищем имеет самого хозяина-шамана и нуждается в нем как в постоянном вместилище. Поэтому у шаманов обычно бывает только один или два вместилища для его главного (обычно это первый пришедший в него дух или родовой) сывэна, который пребывает постоянно во вместилище и таким образом постоянно остается при шамане. Такими вместилищами бывают части шаманского костюма и привески на нем, связки деревянных изображений людей, животных и т. п. вроде малу буркан или же, наконец, как это обязательно бывает у Маньчжуров, особые картины, на которых изображены все вочки, с которыми имеет дело или может иметь дело данный шаман. Поэтому, между прочим, почти не бывает совершенно одинаковых костюмов, одинаковых вместилищ и шаманских картин. К этому вопросу мне придется возвратиться еще раз далее.

Вследствие указанных особенностей сывэнов и распределения их по родам, а также естественной забывчивости людей системы сывэнов постоянно изменяются и различаются не только по отдельным родам, но и по отдельным шаманам, особенно когда шаман имеет сывэнов дона, но в то же самое время некоторые сывэны оказываются общими ряду народностей живущих по соседству. Поэтому составление исследователем систем сывэнов для каждого хозяина в отдельности весьма важно, так как дает возможность впоследствии определить, с какими народностями непосредственно и косвенно сталкивался данный народ и какие влияния он испытал на себе. Без детального же анализа этнографических особенностей каждого сывэна выделение целых систем шаманских духов с отнесением их к той или иной народности едва ли возможно и даже целесообразно, так как такая схематизация неизбежно должна привести к искусственному построению, подобному тем искусственным построениям, которые были произведены антропологами по отношению к соматическим признакам отдельных народностей (Правда, в отношении этнографических явлений дело обстоит благоприятнее, так как отдельная этнографическая особенность может быть точнее исследована в отношении своего генезиса и развития, особенно сравнительно лингвистическим и сравнительно этнографическим методами, чем отдельные соматические особенности народностей, законы изменения которых еще не известны. Хотя сравнительные методы оставляют большое поле для произвола авторов, но пользование ими при известной осторожности может дать результаты, которыми при проверке их другими методами можно пользоваться для дальнейших обобщений, если, конечно, таковые уже не даны, как определяющий момент хода самого наблюдения и исследования.).

Для целей настоящего "Опыта" ни составление системы, ни анализ особенностей каждого сывэна в отдельности не требуется, и поэтому я в дальнейшем остановлюсь лишь на некоторых из сывэнов и их этнографических особенностях.

I. Малу-сывэн. У каждого шамана обязательно бывает малу-сывэн будь то родовой шаман, к которому малу идет обязательно, как родовой сывэн, будь то неродовой шаман, который ввиду могущества этого сывэна старается его иметь при ce6е. Как и все родовые сывэны, малу сам никакого зла роду не причиняет, но его индифферентизм дает возможность другим сывэнам и духам вообще причинять зло и болезни. Mалу, по мнению одних заимствован от дауров, а по мнению других, был древне-тунгусским духом и у некоторых сохранился полностью, а у других только частью. Так у тунгусов северо-Маньчжурских (Хинганские (по хребту Большой Хинган), кумарские (так называемые, манегры) и бирарские (по названию их управления, так называемые, бирары).) в настоящее время малу существует лишь в половинном составе, так как вся мужская половина выявлений (эффектов) его вернулась на север и отсутствует, в то время как у других, более северных тунгусов, сохранилась мужская половина. Поэтому у малу имеется только одна полунощная дорога, являющаяся дорогою женской. Один из родов бирарских имеет малу в составе следующих выявлений: двух женщин, двух лиц без тела, двух половинчатых людей, двух мифических существ с 9 головами, 9 якутов, 9 антропоморфных существ, 2 птиц, 2 драконов, 2 одноногих людей, 2 лестниц, 2 людей с больной грудью и 2 мостиков. Эти выявления вмещаются в, соответствующие названиям их, вместилища, которые делаются из дерева, но могут быть, например, у амурских тунгусов, сделаны также из меди и железа. Размеры их и внешняя форма варьируют. Варьирует и состав в зависимости от рода, так у других родов может быть вместо одних другие выявления, и бывают дополнительные: ящерицы, черепахи и т. д.

Ввиду того, что малу имеет звероподобные выявления, он может служить и способом превращений для шамана. Если в составе сывэна есть, допустим, змея, то шаман (душа его) может, вместив в себя сывэна, передвигаться в образе змеи.

Одною из форм малу является и наджиль сывэн, подобно тому, как наджиль буркан, есть только форма малу буркана. Очевидно, что наджиль сывэн приходит и остается с женщинами. Впрочем, по существу разницы с малу здесь нет и если существует такое наименование, то оно указывает лишь на путь через женщин, по которому пришел малу.

Для примера я укажу только на некоторые особенности внешних проявлений вхождения в шамана отдельных выявлений малу. Когда приходит одноногий, то шаман прыгает на одной ноге, приходит больной грудью - шаман кашляет и т.д. Другие выявления этого сывэна дают возможность шаману, вместившему сывэна в себя, преодолевать препятствия в виде воды (идет рыбою), маленьких речек (перебрасывается мостиком), а также многое узнавать благодаря древности, знанию и опытности некоторых выявлений его.

Обычно любимым местопребыванием малу считаются высокие сопки, заросшие ползучим кедровиком. У различных родов эти места находятся в различных частях ныне занимаемой ими территории и даже вне ее. Например, один из родов бирарских указывает местопребывание своих родовых сывэнов близь озера Ханка (Озеро Ханка находится большей своею частью в пределах Южно-Уссурийского края, т.е. приблизительно в 600 - 700 верстах от бирарских.), где этот род раньше жил и быть может там их приобрел.

При жертвоприношении постоянные вместилища вешаются на особое специально сделанное приспособление из жердей.

II. Кайдун сывэн. К родовым сывэнам относится также кайдун сывэн.

Кайдун имеет следующие выявления: первое - 5 людей и 5 птиц, 2 дракона и 2 дерева - верхняя дорога, полуденная и второе - 4 человека и 4 птицы 2 дракона и 2 дерева - нижняя дорога, полуночная. Во время вызова духов (камлания) протягивается веревка, шнур, по которой и приходит дух. Этот сывэн бывает далеко не у каждого рода, но если вследствие, например, удара грома или болезни оказывается необходимым привлечь его, тогда он может сделаться родовым сывэном.

III. Другие сывэны. Сера джерги и джерга дариль также родовые сывэны. Первый имеет три дороги и выявления: 9 маленьких людей, 5 птиц и 2 дракона, но обозначений по полам не имеет; второй совершенно подобно кайдун сывэн.

К родовым сывэнамъ относится также незначительный адар сывэн, имеющий женскую дорогу, ночную и караль сывэн, имеющий одну мужскую, дневную дорогу. Последний играет большую роль для шаманов; ему жертв не приносят, но если от него умирает человек, то из костей покойника делают постройку вроде шалаша, а из черепа чашу. Этого духа шаманы боятся, и приходит он редко.

IV. Сывэны дона. Опуская перечисление дорог и отдельных выявлений сывэнов дона, я обращаюсь к перечислению наиболее известных из них. Как было сказано, таковыми могут оказаться все бурканы и духи.

Поэтому есть аи дона сывэн, который бывает в тех же случаях когда и буркан, есть заимствованный у Маньчжуров сывэн оспы, к которому примыкает ламалайчен, т.е. сывэн лам, дух пришедший от ламаистов вместе с названием.

Интересно также отметить сывэна ветра и вихря (Сывэн ветра, грома, бури и т.д. отнюдь не есть дух этих явлений природы.), который дает возможность шаману идти вихрем и ниргыр сывэн - сывэна бури (Пришедший от дауров и сохранивший даже название даурского рода, откуда он вышел.).

Вмещение в человека ангна сывэн вызывает тупоумие; джагдар сывэн не боится огня, а поэтому шаман, вместив его в себя, может руками разгребать угли, лизать железо и т. д.; особенно хорошо его знают даурские шаманы и вызывают, его на помощь в случае долго незаживающих ранений; Сунусун сывэн называется по имени некогда жившего шамана, душу которого сывэны не отпустили в загробный мир и он стал сам вселяться в людей, оказывал шаману помощь своими знаниями, а также выявлениями в виде детей и женщин, что позволяет шаману проникать в места, куда трудно пройти незамеченному в другом виде.

Особенно богат животными выявлениями Кадар сывэн, скал сывэн, а именно, имеются выявления: журавля, кукушки, тигра, медведя, хорька, выдры, змеи, ящерицы и т.д., но не бывает орла, коршуна, совы и других хищников, а также косули и лося.

Если родовой шаман уже имеется, то сывэн дона может войти в какого-нибудь человека, после чего тот делается шаманом. Особенно много женщин-шаманов, получивших сывэнов из группы дона, а из последней, именно, кадар-сывэна. Все сывэны, заимствованные у соседних народностей, таким образом, проходят стадию дона и сохраняют свои особенности, пока люди помнят их происхождение. Таким образом, иногда оказывается, что сывэн не умеет говорить на языке народа, к которому принадлежит шаман и он, шаман, когда в него входит сывэн, вынужден говорить на языке сывэна. Поэтому часто во время камлания шаман эвенки начинает говорить по-якутски, по-даурски, по-маньчжурски и по-китайски, а шаман Маньчжур очень часто говорит по-китайски и по-монгольски. Этим также объясняется изобилие чужих и непонятных слов, иногда просто исковерканных до неузнаваемости, которые встречаются в обращениях к духам и которые совершенно непонятны слушателям. К таковым относятся также древние слова и припевы, значения которых никто объяснить не может. Язык сывэнов, между прочим, может служить одним из верных способов установления происхождения духов.

У некоторых шаманов бывают иногда в качестве сывэнов семейные бурканы, которые передаются внутри семьи и делаются, таким образом, как бы семейными сывэнами.

Чтобы закончить о сывэнах замечу еще, что шаманы к ним относятся различно и одних из них считают умными, образованными, много видившими и знающими, к помощи которых они любят прибегать, других же считают малообразованными, к помощи которых прибегать не любят и называют и тех и других особыми терминами.

Система шаманских духов - вочко (В разговорном языке.), вэчеку (В литературном языке, каждый дух отдельно.), вэчин (В литературном языке, все духи вместе.) у Маньчжуров несколько отличается от системы духов у остальных тунгусов. Существенное отличие ее заключается в том, что вочко не являются такими комплексами, как у других тунгусов, а у каждого из них есть свое, строго фиксированное место. Второй особенностью является то, что системы вочко в редких, исключительных случаях изменяются и наполняются новыми духами, инородного происхождения. Третьей особенностью является переход из предков, называемых, как это было видно, также вочко, отдельных духов в виде шаманских вочко и даже больше того, в некоторых родах предки сами могут входить в людей и создавать таким образом шамана, вследствие чего, установить резкую грань между чисто шаманскими вочко и родовыми предками вочко оказывается невозможным, в то время как у других тунгусов разработанного культа предков совершенно не существует. Кроме того, шаманские духи Маньчжуров всегда бывают изображены на особых картинах мастерами акварелистами, и у каждого рода имеется своя собственная система, в составе которой помимо вочко общих всем шаманам, входят также предки шаманы, ставшие вочко после смерти.

Точно также, как и у других тунгусов, в числе вочко имеется некоторое количество духов китайских, монгольских, и особенно тунгусских народностей, соседних с Маньчжурами. В значительном числе заимствованы духи и от ламаистов. Поэтому Маньчжурские шаманы постоянно пользуются языками (Владея другими тунгусскими языками лишь в исключительных случаях, Маньчжурские шаманы при вмещении тунгусских вочко произносят только припевы и отдельные слова.) народностей, от которых взяты вочко. Маньчжурские вочко имеют свои дороги под названием вечерних и дневных, при чем первые являются женскими, а вторые - мужскими.

Этих общих замечаний достаточно, чтобы перейти к описанию и перечислению вочко. Для примера я возьму одну из систем, при чем взятая система во всех отношениях является типичной.

Вочко рода Вуджяла (новоманьчжуры):

1) старый учитель шамань, - дух шамана, ставший вочко.

2) тигр шаман, - по имени шамана.

3) огня вочко, - когда вмещается в шамана, то шаман без опасности для себя может лизать горячее железо и т. д.

4) вочко тигры, змеи, лисицы, волки, медведи и т. д.

5) военачальник вочко, - самый первый шаман, один из важнейших вочко.

6) хромоногий брат, - помогающий при перевозке через реку в мир мертвых.

7) сокол вочко.

8) старый хозяин вочко.

9) аджулан вочко, - помогает детям.

10) группа богатырей вочко.

11) группа женских вочко (2 - 3).

12) нейбунту вочко, - приносит счастье (Происходит от эндури.).

Все вочко разделяются на ряды, количество которых варьирует в зависимости от рода от 10 до 15 и более. Каждый ряд имеет главного вочко, по имени которого и называется ряд. По отношению к нему остальные вочко являются подчиненными. Во главе же всех главных вочко, стоит их, так сказать, шеф. У каждого вочко есть свое собственное место в ряду.

По происхождению вочко можно разделить на: 1) бывших шаманов рода; 2) вочко заимствованных от других народностей; 3) животных вочко; 4) богатырей вочко и 5) основателей шаманства.

Первая группа, конечно, постоянно возрастает и изменяется, так как по мере появления новых шаманов-вочко воспоминание о 6олее древних ослабевает. Вторая группа также изменчива, что зависит от знаний шамана о вочко других народностей. Третья группа более или менее постоянна и целиком служит для превращений шамана, точнее - для того, чтобы дух шамана мог вселяться в эти выявления. Четвертая группа вочко отличается энергией, бесстрашием перед болью и огнем, силою, смелостью и т. д. Значительная часть их вместе с названием заимствована от китайцев. Пятая группa по составу своему постоянна и у всех шаманов одинакова. Самый старый вочко жил в виде человека в период минской династии, т. е. во времена, к которым у Маньчжуров вообще относится много мистических событий.

Любопытно отметить, что китайские вочко довольно подробно известны и по именам и по своим свойствам (китайский язык Маньчжурам хорошо известен), а вочко других тунгусов называются общим именем килин вочко и обозначаются по номерам, при чем их индивидуальные особенности мало известны (языки этих народов мало известным Маньчжурам).

Между системами вочко старо и новоманьчжуров (Маньчжуры делятся на староманьчжуров, монгол-маньчжуров и новоманьчжуров, при чем в последнюю группу они сами включают уссурийских, амурских и сунгарийских гольдов.) существует разница, а именно, у вторых имеется особый, лесной главный вочко со своими подчиненными.

В качестве особенности староманьчжуров можно отметить также наличие у некоторых родов духов родовых (предков), которые входят в шамана совершенно подобно шаманским вочко, вызывая те же эффекты и играя роль, соответствующую шаманским духам. Роль шамана в этом случай играет родовой жрец, называемый также шаманом. Этот переход от родовых вочко к чисто шаманским весьма интересен, так как дает некоторые основания для гипотез о развитии систем духов у маньчжуров и быть может даже происхождения их (Впрочем, наличие таких родовых вочко, которые оказываются по особенностям своим подобными шаманским, может быть объяснено также и тем, что у родов, имеющих таких духов, эти духи произошли от некогда живших, выдающихся шаманов.).

Таким образом, провести грань между большими шаманами (Перевод с Маньчжурского.) и родовыми не представляется возможным. Правда, у новоманьчжуров родовые жрецы при жертвоприношении даже не поют, и не может быть места для развития настоящего шаманства на этой почве, но быть может родовое жертвоприношение и жречество у этой группы Маньчжуров по сравнению со староманьчжурами находится в состоянии недоразвития.

Функции дорог вечерней и дневной, также как и у других тунгусов, разделены. Вечерние дороги преимущественно приносят болезни, а дневные приносят охрану роду и отдельным членам его, в том числе и шаману.

Чтобы закончить о вочко, мне придется сказать еще несколько слов специально о китайцах-шаманах и их духах. Система шаманских духов у китайцев (Под китайцами здесь я разумею китайцев по происхождению, живущих издавна среди Маньчжуров и входящих в восьмизнаменную военную организацию Маньчжуров. Они говорят на китайском языке, но в культурном отношении близко подходят к Маньчжурам.) почти не отличается от систем Маньчжурских шаманских духов. В них больше преобладает, конечно, элемент чисто китайских духов, но также как и в других системах есть в значительном числе духи чисто Маньчжурские, тунгусские и др. Во всех других отношениях существует полное подобие Маньчжурским системам духов.

Чтобы в дальнейшем не возвращаться к вопросу о специально китайском шаманстве в Северной Маньчжурии замечу также, что в отношении костюма, ритуала и т.д. китайцы-шаманы почти подобны Маньчжурским шаманам. Вопрос о происхождении шаманов-китайцев с этой части Маньчжурии этими замечаниями я не предрешаю. Судя по имеющимся у меня сведениям о шаманах в провинции Шан-дун и в других чисто китайских местностях, можно предположить, что китайское шаманство в Северной Маньчжурии не китайского происхождения.

Влияние же китайского элемента на Маньчжурское шаманство, как было видно, весьма значительно, что вполне понятно ввиду культурной зависимости Маньчжуров от Китая. Установление же происхождения шаманства в этих странах у указанных народностей, я полагаю, может быть делом только будущего (Что касается китайских указаний, относящихся к Маньчжурам времени Цзинской Династии (тунгусской) в Китае, то на основании этих данных нельзя установить, идет ли речь о родовых жрецах или собственно шаманах.).

Шаманские принадлежности, костюм и ритуал

Редакция Клуба Курандерос \www.curanderos.ru\

Костюм и шаманские принадлежности, говоря вообще, имеют большое значение в шаманстве. Состав костюмов и принадлежностей подвержен значительным вариациям. Вероятно, так было и раньше, но в настоящее время одной из основных причин изменений состава и сравнительного обеднения костюма и принадлежностей является почти повсеместное преследование внешних проявлений шаманства, что заставляет шамана мало помалу отказываться от внешних знаков своей профессии. К этому вопросу я вернусь далее более подробно. Рассматривая современное состояние шаманского костюма и принадлежностей, приходится учитывать то, что современное их состояние не есть результат нормальной эволюции.

У различных тунгусских народностей шаманские костюмы различны; так например, в Забайкальской области можно наметить три основных типа костюмов: костюм - птица северных баргузинских и нерчинских тунгусов и у них же костюм - изюбрь (у больших шаманов), третий - это костюм южной группы кочевых тунгусов (скотоводов) по типу своему значительно приближающийся к костюмам бурят Забайкальской области; в Маньчжурии шаманские костюмы у всех тунгусов, кроме Маньчжуров, почти подобны и различаются лишь деталями, но костюм шаманов-Маньчжуров совершенно отличен и в зависимости от рода представляет ряд вариантов. К последнему примыкает костюм китайцев-шаманов, a к предыдущему - костюм дауров (Шаманский костюм гольдов ближе стоит к Маньчжурскому, что вполне понятно, так как сами Маньчжуры гольдов считают новоманьчжурами.).

Костюмы всех эвенки носят черты примитивного тунгусского костюма. Так, например, жакетообразные кафтаны лишены воротников, у некоторых народностей сохранились передники и т. д. Костюм - птица баргузинских и нерчинских тунгусов изображает птицу - выявление одного из главных шаманских духов. Костюм снабжен железными подвесками и бахромой, символизирующими скелет и оперенье птицы.

Состоит он из кафтана, передника, штанов, наголенников, обуви и шапки, сделанных из замши. При костюме должно быть обязательно китайское медное зеркало. Соответственно отличается костюм - изюбрь, на шапке которого имеются железные рога (Раньше рога делались из настоящих рогов изюбра, одну такую шапку мне удалось видеть.), а отдельные подвески символизируют скелет изюбря. Этот костюм делается обязательно из шкур изюбря.

Костюм кочевых тунгусов Забайкалья есть сложная комбинация птицы и изюбря и имеет жезлы, изображающие ноги лошади или изюбря.

Интересен ряд подвесок, символизирующих лодки, остроги, сабли и другие орудия, которыми шаман пользуется во время своих путешествий, а также изображения птиц и животных, в которых вмещаются духи.

Костюм Маньчжурских эвенков проще. Он не имеет такого количества подвесок, но зато снабжен большим числом (до 30) китайских зеркал различных размеров (до 30 - 35 см. в диаметре) и имеет вместо железных деревянные изображения кукушек, в которые вмещаются сывены. Шапки этих эвенки есть точная копия шапок одного из будд.

Маньчжурский шаманский костюм состоит из кафтана, обычно из красной материи, с орнаментом вокруг шеи и по плечам, и прикрепленными медными зеркалами; шапки, снабженной большими медными птицами (от одной до пяти штук) или железными рожками; особого пояса, к которому прикреплены на широком куске кожи большие конусообразные железные погремушки; юбки с разрезами по бокам и ряда мелких принадлежностей.

У отдельных групп перечисленных народностей костюмы дают с вариациями и больше того: у каждого шамана есть свои особенности в костюме, что объясняется тем, какие именно духи ему подчинены. Под влиянием, главным образом, преследования отдельные части костюма могут отпадать. Так, например, забайкальские шаманы иногда ограничиваются, и это является минимумом, только одним большим китайским зеркалом, которое вешается на грудь, Маньчжуры же сохраняют только юбку и пояс с подвесками и т. д.

К костюму же можно отнести и бубен, без которого шаманить, безусловно, нельзя. Бубны также весьма разнообразны по формам и размерам. Начиная от больших с резонаторами, яйцевидной формы (у Забайкальских), они доходят до маленьких, совершенно круглых с узеньким ободком (у Маньчжуров), при чем размеры их колеблются от 40 до 90 сантиметров в диаметре.


У шаманского костюма иногда бывает свой дух-охранитель из числа шаманских духов, но по смерти хозяина костюма, во всяком случае, один из подчиненных ему духов остается при костюме. Костюм сохраняется обычно в роде и переходит к следующему шаману вместе с духами. Уничтожение костюма существенного вреда ни шаману, ни духам не причиняет (Уничтожение костюмов некоторыми миссионерами, кроме материального ущерба, собственнику ничего не причиняет.), так как он может быть лишь отчасти вместилищем для духов, не имея более значительных назначений и качеств.

Шаманские принадлежности также различны, как и костюмы. Так, например, у забайкальских тунгусов они делаются каждый раз особо и то изображают плоты (из рыб), то животных, то людей. Это вместилища. Из принадлежностей тунгусов Маньчжурии необходимо отметить дороги, которые символизированы длинными (во много метров) ремнями или веревками с нанизанными в нескольких местах цветными бусами. Как и у забайкальских тунгусов, у них делается для каждого камлания особо ряд вещей из дерева. У Маньчжуров же помимо делаемых на каждое камлание вещей, имеются постоянные железные копья, трезубцы, сабли и др. оружие, с помощью которого борются духи-богатыри, а также больших размеров деревянные изображения рыб и птиц. Подобно связкам вместилищ для духов малу у других тунгусов, у маньчжуров бывают картины.

Так как в костюме и принадлежностях пребывают, хотя бы временно, шаманские духи, то небрежное обращение с этими вещами недопустимо. Дух, будучи побеспокоен, может покинуть костюм и вселиться в кого-нибудь из людей. Поэтому всегда принимаются некоторые предосторожности. Так, например, костюмом в присутствии больных детей не шумят и не трогают его, но если опасности быть не может, то считается допустимым, хотя старики этого и не любят, играть бубном, не имея ввиду сознательно привлечь внимание духов. Если костюм становится очень ветхим или не нужным вследствие прекращения деятельности шамана, то его не уничтожают, но относят в лес и там вешают на дерево. Если шаман умирает, то костюм его иногда вешается близ могилы, и через некоторое время духи покидают костюм окончательно.

Новый костюм сооружается на средства всего рода, так как затраты на его сооружение весьма значительны , иногда на костюм бывает до 2 пудов медных зеркал.

Кроме того, выделка железных частей, кож, украшений и т. п. требует также много работы. У Маньчжуров костюм шьют пожилые вдовы и молодые девушки, и вообще женщины, не имеющие уже менструаций и, с Маньчжурской точки зрения, являющиеся чистыми. Когда костюм сооружен, то шаман его надевает без особых процедур; впрочем, иногда этому сопутствует род торжества с жертвоприношениями шаманским духам. Замена отдельных частей шаманских принадлежностей и костюма также возможна и в этом случае обновление их может произойти постепенно.

У некоторых шаманов может быть и два костюма, старый и новый, но у забайкальских тунгусов бывает и так, что шаман имеет костюм-птицу и костюм-изюбря, так как не всякое камлание возможно в костюме-птице.


Шаманский ритуал, способы жертвоприношения, обращения к духам и т. д. представляют такие же различия, как и системы духов, и костюмы. Существует ряд приемов, которые приняты всеми тунгусами. К таковым относятся: установленные способы заклания жертвенных животных, при которых нельзя проливать на землю кровь, гадание при помощи колотушки и др. В отношении восстановления истории и происхождения шаманства изучение ритуала представляет значительный интерес. Так например, все виды дневного камлания у забайкальских тунгусов требуют в качестве жертвенного животного барана, т. е. животное, которое сами тунгусы не разводят (оленные), а камлание ночное требует оленя. В первом случае все вещи необходимые при камлании делаются в количестве кратном трем и девяти, а во втором случае в количестве кратном четырем. Это может отчасти указывать на то, что первый ритуал камлания заимствован от монгольских народностей, у которых имеется баран, а число девять играет значительную роль в шаманстве. В качестве жертвенного животного у некоторых родов Маньчжуров раньше употреблялась собака, а у других - барсук, впоследствии замененный свиньей. Для некоторых сывэнов у тунгусов Маньчжурии в качества жертвенного животного употребляются неизвестные в обиходе бродячего охотника куры и свиньи, добыть которые в тайге иногда представляет значительное затруднение, что может указывать на заимствование этого ритуала от народностей, имеющих кур и свиней, т. е., вероятно, Маньчжуров.

Не меньше данных для установления происхождения отдельных слагаемых современного шаманства дает язык песнопений, а особенно припевы. Так, например, некоторые шаманские духи, говоря, допустим, на Маньчжжурском языке, припевы имеют эвенкские или китайские и т. д. Иногда же от всего духа остается только туманное представление о нем и припев на чуждом данному народу языке. Вообще ритуал жертвоприношения и шаманского действия нередко носит на себе следы большей древности, чем сам дух; а быть может, и все шаманство. Несомненно, что стремление применять привычный способ воздействия на духов, несмотря на то, что значение того или иного воздействия уже непонятно, сохраняется дольше, так как всякое отступление от привычного действия может быть непонятно для духа, а следовательно могут быть нарушены значение и целесообразность самого действия. Эти то причины и делают ритуальную сторону шаманства особенно устойчивой (В Маньчжурской книге "Вэчэрэ кооли битхэ", французский перевод который имеется, и где изложены правила жертвоприношений, можно найти не мало приемов, и правил, которые до сих пор строго соблюдаются Маньчжурами, хотя та книга у северных Маньчжуров большой известностью не пользуется и ее в качестве руководства, ныне живущие Маньчжуры не употребляют. Замечу здесь, что наличие письменности и картин, а также вместилищ еще больше способствует сохранению ритуала.). Более подробно останавливаться на шаманском ритуале я не буду, так как это имеет лишь косвенное значение для целей настоящего "Опыта" (К детальному описанию и толкованию ритуала я надеюсь вернуться более подробно в моих последующих работах о шаманстве тунгусов вообще и в особенности Маньчжуров.).

Шаман

Редакция Клуба Курандерос \www.curanderos.ru\

Для объяснения того, какими путями шаман входит в сношения с духами, было бы желательно предварительно дать рассмотрение отношений духов к роду и отношений шамана к роду. В то же самое время перейти к этим вопросам возможно лишь по установлению путей, коими достигается связь между духами и личностью шамана. Поэтому в этой и следующей части изложения неизбежны будут некоторые повторения. Замечу также, что размер настоящего "Опыта" мне не позволят привести все факты мне известные, а потому я в качестве примеров буду брать лишь наиболее типичные случаи.

Начиная с трудов первых путешественников по Сибири, как Паллас, Георги, Кастрен и др., и кончая трудами исследователей последних лет, мы находим ряд фактов и подробных описаний различных видов заболеваний нервного и психического свойства. Но в этом отношении Сибирь еще ждет исследователей невропатологов и психопатологов, так как-то, что до сих пор сделано в этом направлении, слишком недостаточно для самых скромных обобщений.

Сибирские народности дают ряд особых разновидностей нервных и психических заболеваний, а распространение этих заболеваний оказывается даже значительно шире и глубже, чем среди других нам, неизвестных народов. Каковы причины этих явлений, полагаю, в настоящее время, когда еще не изучены сами заболевания и психические особенности указанных народностей, устанавливать преждевременно. Тем не менее, позволю себе заметить, что приписывание этих заболеваний так называемому вырождению сибирских народностей, вследствие влияния якобы существующего кровосмесительства, ограниченности кровей и т. п. основано лишь на предположениях, так как вырождения с биологической точки зрения, даже среди уменьшающихся численно народностей, нет. Во-первых, коэффициент прироста населения нельзя рассматривать абсолютно; необходимо учесть интенсивность развития производительных сил народности, что должно быть введено в коэффициент прироста, как один из моментов. Во-вторых, кровосмесительства и значительной ограниченности брака (эндогамичности) обычно не существует, доказательством чему служит хотя бы значительная смешанность антропологических типов. К этому вопросу вообще приходится относится с весьма большой осторожностью и считать, как это делают некоторые этнографы, причиною значительного распространения заболеваний эти совершенно еще непроверенные факты неосновательно. Поэтому я, не имея возможности здесь же обратиться более подробно к разбору основных причин развития нервных и психических заболеваний, временно позволю себе не касаться их даже предположительно. Пусть данные, которые мне удалось собрать, послужат лишь материалом для будущих выводов, успешность которых будет зависеть, помимо количества собранных фактов, также и от методов обработки их, а особенно проверки на сибирском социологическом материале некоторых положений, полученных на европейском материале, совершенно отличном по своему происхождению, антропологическим особенностям и главное этнографическим условиям.

Эти замечания я считаю достаточными, чтобы предупредить от преждевременных выводов и подчеркнуть, что разрешение разбираемых вопросов требует особенной осторожности.

Приходится различать шаманов опытных, так сказать, профессионалов и шаманов начинающих и редко шаманящих. Знание и опыт, профессионала многое могут скрыть от глаз исследователя. Поэтому я начну свое изложение с молодых, малоопытных шаманов, для которых сам акт камлания не стал еще привычным.

За несколько дней до камлания, особенно если таковое не назначено специально, шаман начинает испытывать чувство неудовлетворенности, упадка сил, иногда легкой возбудимости. Он ищет объяснения причин своего состояния, но не находит их. Haконец, во сне ему начинают видеться непонятные страшные явления, объяснение которым он не находит, и это создает ему еще большую нервную неустойчивость. Когда это состояние доходит до некоторого предела и должно как-то разрешиться, шаман начинает, сознательно или бессознательно, искать повод устроить камлание. Если его услуги никому не нужны, то он выискивает повод сам. Либо он просто хочет узнать чего от него хотят подчиненные ему духи, либо он хочет узнать через духов, что делается с его близкими или что его ждет. Если это его желание укладывается в определенное решение, тогда шаман вызывает духов и камлает по определенным правилам, если же он не может найти решения, то дело кончается внезапным приходом духов, обычно во сне, и они сами ему объясняют причину их появления. В последнем случае шаман начинает сильно трястись и дрожать всем телом, особенно плечами и головой. Он садится на землю или на нару (у оседлых), начинает часто и резко подпрыгивать, скрежеща зубами и тряся головой. Движения его начинают делаться все резче и резче, чаще и чаще, они ритмичны, но нарастание темпа происходит неравномерно. Наконец, он приостанавливается, как будто даже успокаивается, но новый приступ, начинающийся с неритмичного подергивания плечами и головой, снова овладевает им. Время наступления следующего момента зависит от личного характера шамана. Когда движения им уже совершенно овладеют, шаман начинает петь один из известных всем, не только шаманам, мотивов; пение становится все громче и громче, движения начинают подчиняться мотиву, наконец, шаман в пение начинает вкладывать слова. Слова эти принадлежат уже не ему, шаману, а тому духу, который в него вместился. Душа шамана уже не самостоятельна. Если поблизости от шамана есть опытный человек, - помощник шамана, - он начинает задавать вопросы духу: какой, именно, это дух, зачем он пришел, что ему нужно и т.д. Подпевая шаману после каждой строфы, помощник помогает шаману, заполняя молчаливые перерывы. Если есть под рукой бубен, то он передает его шаману, и тот начинает в него ритмично бить колотушкой. Шум бубна и подвесок на нем еще больше вводят шамана в состояние сознательного невладения собой. Если шаман бубна держать не может или отказывается от этого, то помощник сам берет бубен и помогает шаману довести себя до такого состояния, когда дух становится полным господином тела шамана. Когда цель достигнута, шаман становится несколько спокойнее; его сознанием, его языком и телом владеет дух, он ему отдается абсолютно, образ духа, желания его и страдания овладевают шаманом, и подсознательная сфера его оттесняет сознание. Тогда шаман сознательной жизнью больше не живет, он находится в состоянии, когда сознание его усыплено. Если в этот момент шаману оно возвращается, и если ему неизвестны некоторые приемы, возвратить себя в прежнее состояние, из которого он выведен, он теряет способность продолжать камлание. В этом состоянии шаман может пребывать несколько часов. Дух, вместившийся в шамана, может понестись за много верст от тела шамана, наблюдать там и рассказывать то, что он видит. Дух может войти в связь с другими духами и от них узнать, то что ему требуется, он может просить и заставить других духов оказать ему помощь и т. д. В это время дело помощника шамана все запомнить и понять, что говорит дух через шамана, не приводя шамана в полное сознание, задавая ему вопросы коротко и ясно, ловя момент, когда шаман молчит. Если в это время сознание к шаману вернется благодаря грубости и неумению помощника, то дух может уйти и прервать сеанс.

Значение помощника шамана громадно. От его уменья зависит и то, чтобы помочь шаману остаться в том состоянии, до которого он себя довел, и понять то, что дух говорил. По окончанию камлания далеко не всегда, конечно, шаман помнит и знает, что именно дух говорил, и те вопросы, которые стояли перед шаманом до начала камлания, останутся для него вопросами, если помощник не изложит ему услышанного. Функции помощника иногда исполняются случайно присутствующими при камлании людьми, но когда камлание предвидится, то обычно помогает одно и то же лицо, привыкшее к данному шаману.

Когда дух кончит свое дело, он уходит. Уходит он внезапно. Шаман сразу успокаивается, вытирает лицо платком, протирает глаза, пьет воду или чай и обычно скоро засыпает, утомленный и измученный физически. На следующий день, если шаман получил удовлетворение и позыв камлать не повторяется, он встает бодрым и веселым. Тяжелому психическому состоянию его уже более нет места.

Это самый простой случай камлания, теперь я перехожу к более подробному описанию состояния шамана, тех возможностей, которые открываются для него, когда дух в него уже вместился, приемов камлания и способов поддержать достигнутое состояние.

При перечислении шаманских духов попутно указывалось и на качества, которыми обладают некоторые из них. Качества и способности духов дают шаману возможность, вместив в себя духов, пользоваться свойствами их в своих интересах. Так, например, духи, которые не боятся боли, дают возможность шаману наносить себе уколы, порезы и удары, не испытывая при этом страха и не боясь последствий. Приходилось, действительно, неоднократно наблюдать чрезвычайную нечувствительность шаманов во время вхождения в них духов этой группы. Больше того, заживление порезов и уколов, полученных во время камлания, по свидетельству многих лиц, протекает значительно быстрее. Большие шаманы, т. е. шаманы, обладающие большими знаниями, умением и влиянием на людей, в присутствии некоторых духов при большой сосредоточенности могут даже без физических воздействий выбывать на лбу выступление крови через кожу, причем кровотечение приостанавливается вскоре после ухода духа. При вмещении духа огня шаманы обнаженными ногами входят в кучу горящих углей, манипулируют с раскаленным железом, облизывают и берут в рот горящие китайские курительные свечи, вообще не боятся высоких температур. При вхождении некоторых духов они приобретают большую подвижность, делают такие скачки, на которые они в нормальном состоянии безусловно неспособны. Так, например, однажды мне пришлось наблюдать одного старого шамана в возрасте более 80 лет, который был слеп и не мог уже передвигаться без посторонней помощи; когда на него был надет костюм, весивший более одного пуда, и когда дух в него уже вместился, он, ударяя при этом в бубен, начал подпрыгивать на высоту не мeнеe одного метра и танцевал с легкостью совершенно непонятной при его дряхлости. При вмещении духа беременной женщины у шаманок начинает увеличиваться живот и становится настолько больших размеров, что женщина имеет вид готовой разрешиться; тогда шаманка дает прощупать ей живот и предлагает тут же родить ребенка-духа, но конечно, никто из присутствующих не соглашается его принять; по удалении этого духа, живот шаманки сразу опадает до нормальных размеров. Шаманы могут пребывать в неподвижном состоянии или в неудобном для тела положении почти неограниченно продолжительное время, что совершенно невозможно для нормальных людей.

Из моих подробных наблюдений над шаманами, мне удалось получить ряд любопытных фактов. Вот один из них. Шаманка отправилась в мир мертвых, чтобы увидеть там души давно умерших предков рода. Путешествие в мир мертвых сложно, длинно и опасно, так как в момент, когда душа шамана покидает тело, она может быть по пути перехвачена врагом-шаманом или задержана каким-нибудь духом. Иногда случается, что шаман во время такого камлания, не приходя в сознание, умирает. Когда дух шаманки покинул ее тело, она бросилась на особо сделанный плот из четырех деревянных рыб, покрытый шкурою из только что убитого оленя. Перед этим мне удалось определить пульс. Он был близок к 110. Вскоре после ее падения, тело начало мало по мало остывать, пульс ослабевать и едва чувствуемый давал уже не более 52-54 ударов. Шаманка лежала без движения и становилась все холоднее и холоднее. Душа ее не возвращалась, и она не двигалась. Так продолжалось при сохранении присутствующими тишины около получаса. Помощники ее начали беспокоиться и звать ее. Она не отзывалась. Тогда начали высекать огонь кремнем брызгать водой, теребить ее и т. п., пока она не отозвалась слабым и подавленным голосом. Тогда помощники стали резко бить в бубен, шуметь подвесками и громко кричать. Шаманка стала согреваться, наконец, она поднялась, вскочила, схватила бубен и снова начала петь и двигаться, - душа ее вернулась.

Случаев, когда смерть наступаете без видимых причин, по указанию самого человека, известно немало. Так, например, известно, что некоторые племена австралийцев совершенно не могут есть мяса тотемных животных, так как верят в то, что съевший неминуемо должен умереть через три дня; и они, действительно, расплачиваются за невоздержанность или ошибку жизнью. Среди народов Европы сильно нервные натуры назначают себе день и час смерти, готовятся к ней, и смерть действительно наступает вследствие простановки деятельности сердца. Известно также, что многие индивидуумы обладают уменьем регулировать сердцебиение, усиливая и ослабляя его. Достаточно того, что существует некоторая возможность регулирования сердечной деятельности, чтобы степень воздействия на сердце стала в зависимость от степени желания и умения это делать. Наконец, если вера в то, что вследствие тех или иных причин должна наступить обязательно смерть, достаточно сильна и делает в сознании человека смерть неизбежной, то смерть, действительно, может наступить вследствие самовнушения и воздействия на сердечную деятельность. В случае шаманства дело так именно и обстоит. Шаман знает то, что душа его уходит, он знает, что она может быть похищена или задержана при своем возвращении в тело шамана, он знает, что жизнь без души невозможна и если он убедился в том, что душа его, действительно, не вернулась, ему ничего более не остается, как приостановить сердечную деятельность и действительно умереть. Случаи же перехватывания души шамана во время большого камлания, когда душа шамана идет в мир мертвых, бывают часты, и поэтому шаманы избегают пускать свою душу в такие опасные путешествия и ходят в мир мертвых редко, не более одного раза в год, а иногда и реже того.

В некоторых случаях шаману бывает необходимо вместить в себя подряд несколько духов. Допустим, что ему через духа стало известно, что для выздоровления больного ему, шаману, необходимо найти душу больного и вместить ее обратно, изгнав предварительно из больного вместившегося какого-нибудь бродячего духа (случай сильного психического заболевания). Тогда само камлание должно составиться из нескольких актов: 1) обычное обращение к шаманским духам за помощью и вхождение одного из них, 2) узнавание с помощью духа причины болезни и нахождения души больного, 3) приглашение ряда духов и вхождение их, а затем добывание и доставка души больного, 4) при помощи других духов удаление в специальное вместилище духа, вместившегося в больного, 5) вмещение обратно души больного в его тело, 6) воздание благодарности духам. Таким образом, для успешного ведения этого камлания необходимо приглашение и вмещение нескольких духов, преодоление препятствий со стороны других духов и т. д. Каждый дух обладает своими особенностями, своими словами, своим умением, своей специальностью, поэтому и шаману приходится все это знать и делать.

Чтобы довести себя до подавления сознания, шаману приходится употребить немало времени (вхождение духа, а затем уже дух начинает действовать самостоятельно). Иногда для этого требуется более часа, а все камлание продолжается несколько часов, и шаману за это время приходится менять свои приемы, настроение (бывают веселые, мрачные, медленные, быстрые и т. д. духи) несколько раз. После такого напряжения всех сил, шаман бывает чрезвычайно утомлен и должен значительное время (несколько часов) отдыхать, а иногда даже он остается в подавленном состоянии в течении нескольких дней, особенно если ему не удавалось вместить в себя духов или одного из них и добиться желаемого результата.

Имеет также большое значение настроение шамана и подготовленность его к камланию. Если шаман хочет камлать и ищет случая, то дело для него проще, но если его просят и заставляют камлать, то для него это труднее, так как предварительно он должен довести себя до такого состояния, когда ему захочется камлать, так как в противном случае в него духи не вместятся, или ему придется только делать вид, что духи вместились. Таким образом, помимо того, что шаман может быть пассивным вместилищем духов, он должен уметь сам вмещать духов и следовательно, произвольно подавлять свое сознание. По уверению шаманистов даже умелый, знающий все приемы, шаман не может достигнуть полного владения духами и настроением людей, если не отдастся целиком духам, т. е. не подавит совершенно своего сознания. Искусство и опытность шамана приводит его к умению довести себя до такого состояния и для этого существует ряд приемов.

Самое опасное это прохождение шаманом момента психологического перехода от сознания к вмещению духа, когда камлание может превратиться в простой нервный припадок, т. e. когда шаманом владеет дух, а не шаман духом. Когда шаманят со вмещением духов, то все действие происходит ночью в полутемном помещении; для создания экстаза шаман закрывает глаза и покачивается ритмично; посторонним шумом его развлекать нельзя, но подпеванием нужно помогать непрерывному поддержанию ритма; в бубен шаман бьет ритмично; время от времени нагибает низко голову и вздрагивает всем телом или частями его. Для поддержания сил он иногда пьет водку, или ханшин (китайская водка), или араку (молочная водка монголов). Иногда же шаман выкуривает подряд несколько трубок табаку. Такие приемы для шаманов, очевидно, вредны, так как поднимают их энергию на момент, после чего наступает реакция. Вследствие этого, опытные шаманы во время камлания избегают наркотиков, а перед камланием предпочитают поесть и выспаться. Коли шаману не удается довести себя до экстаза, то он, немного отдохнув предварительно, начинает всю процедуру сначала.

Начиная камлать, шаман обычно уже знает, какой именно дух должен прийти первым, вторым и т. д. Вероятно, во время камлания сам шаман не знает и не помнит этого порядка, но обычный порядок вмещения духов в данного шамана ему известен, хотя бы от его собственных помощников. Обычно у шаманов бывает свой порядок. Если порядок нарушается, то это ставит помощников в большое затруднение и крайне мешает шаману, так как помощники путем удачного задания вопросов и т. п. не оказывают шаману необходимого содействия. Само собою, разумеется, что сознательно шаман менять порядок не будет, - это роняет авторитет шамана, может вызвать перерыв в настроении, удалении духа и вообще замедляет камлание. Помощники же также раздражаются и с трудом следят за шаманом. Они утверждают, что у шаманов в этом отношении существуют свои привычки, - одни точно следуют одним порядком, а другие итого не делают, но в нормальном состоянии шаман всегда знает порядок вмещения своих духов. Кроме того, при сравнительно ограниченном количестве духов, запоминание порядка вмещения их не составляет труда даже для детей. Очевидно, во время камлания шаман идет по порядку вмещения духов совершенно бессознательно.

Во время камлания, как было сказано, обычно бывает темно, но слепые шаманы могут камлать и днем. Щипки, толчки и вообще все то, что возвращает шамана в сознание, приводит к уходу духа, если только шаман не реагируют на эти действия бессознательно самозащитою. Во время же вмещения некоторых духов, ощущение боли у шаманов совершенно пропадает и тогда такие воздействия на шаманов не производят никакого впечатления (Мне лично приходилось проводить такие опыты.). В это время шаман в состоянии развивать энергию совершенно несоответствующую его физическим данным. Так, например, слабые женщины-шаманки обладают настолько большой силой, что несколько взрослых мужчин не могут их удержать на месте, если это требуется. Старухи и старики приобретают легкость и молодость. Во время камлания они также теряют ощущение холода и в сильный мороз, шаман иногда часами полуодетый находится вне юрты или фанзы. Начав камлание, шаман иногда не ест почти целый день. Все это говорит о том, что он во время камлания состояние шаманов значительно отличается от обычного, нормального состояния людей вообще и их самих. Наконец, само камлание, которое иногда продолжается от захода до восхода солнца и во время которого шаман находится, несомненно, в состоянии весьма сильного возбуждения, свидетельствует об исключительной выносливости шаманов во время камлания.

Путем значительного напряжения и продолжительности иногда многодневного камлания шаманам удается, по словам шаманистов, достигать сообщения на расстояние, вызывать издалека других шаманов себе в помощь, внушать людям некоторые действия и т. д. Таких фактов в настоящее время известно уже много, но объяснение их я пока оставлю на будущее, так как сложность этих явлений нуждается в дополнительном анализе самих фактов и требует более детального изложения их. Замечу только, что для разрешения этих вопросов одного скептицизма недостаточно. Только после специального изучения самого явления можно будет сделать выводы (Некоторые лица, наблюдавшие шаманов, предполагали, по своей простоте, со стороны шаманов самую обыкновенную фальсификацию и мошенничество. Конечно, по детальному изучению вопроса, места для таких предпосылок, кстати сказать, значительно облегчающих задачу исследователя, быть не может.).

О влиянии шаманов на присутствующих людей и их подчинении шаманам мне удобнее сказать в следующей части.

Каким же образом человек становится хозяином духов, - шаманом? Чтобы подойти к этому вопросу, мне придется касаться взаимоотношений родовых духов и рода. К последнему вопросу болеe подробно я обращусь далее, а поэтому здесь я ограничусь лишь общими замечаниями. Когда в роде по смерти шамана освобождаются духи, среди членов рода (У тунгусов - бродячих охотников численно род обнимает приблизительно около 100 человек, хотя возможно, конечно, увеличение рода и до нескольких сотен, у Маньчжуров род доходит до нескольких тысяч; в случае сильного расширения рода происходит деление его, - у тунгусов-охотников просто образуется новый род, обычно с новым названием, а у Маньчжуров род отделяет новую социальную единицу, которая является по всем своим признакам родом; та же организация, которая выделила из себя эти новые рода, уже теряет признаки рода и ее можно скорее рассматривать как племя, объединяющее ряд родов, имеющих общего предка.) начинаются страшные, необъяснимые заболевания, которые особенно сильно распространяются среди ближайших шаману членов рода нисходящего поколения, особенно среди молодых людей обоего пола в возрасте приблизительно до 20 лет. Больные делаются задумчивыми и рассеянными, лишаются работоспособности, не могут заниматься обычным трудом, много спят, во сне постоянно бредят, вскакивают на ложе, стремятся удалиться от людей, иногда убегают в тайгу и там остаются по долгу, обычно отказываются от пищи и худеют. Иногда это заболевание сопровождается истерическими припадками со всеми типичными проявлениями истерии: судорогами, "мостом" нечувствительностью, светобоязнью и т. д. Иногда больных находят в лесу забравшимися во время припадка на дерево, или сидящими между скалами, или в пещерах. Больных возвращают насильно домой, следят за ними, ухаживают за ними, так как все знают, что причиною заболевания могут быть духи умершего шамана. Таких больных одновременно бывает иногда несколько человек. Никакое лечение здесь не помогает и только шаман может определить истинную причину заболевания, да и то с большим трудом. Лечением же для таких больных может быть только определение духов к одному из больных, что опять таки делается не шаманом, а самими духами.

Кто же из заболевших и искомых духами имеет больше шансов сделаться их хозяином? В этом отношении у некоторых народностей существуют определенные правила; так, например, у забайкальских тунгусов духи наследуются обычно от деда к внуку, от мужчин к мужчинам, а от женщин к женщинам, с соблюдением мужской филиации и с сохранением женщиной духов своего рода. У Маньчжуров же, где женщина, пришедшая в чужой род, в отношении духов становится полноправными членом рода, наследование духов происходит без различия пола и стремится придерживаться прямой линии, - от отца к сыну и дочери, от матери к сыну и дочери.

Сознание принципа наследования влияет только до некоторой степени, так как помимо всего, у кандидата должны быть специальные данные для того, чтобы сделаться шаманом.

Но случается, что, несмотря на наличие кандидатов (по принципу наследования) и заболевших описанной болезнью, духи все-таки ни на одном из них не останавливаются, и болезнь начинает захватывать новых членов рода, давая при этом новые видоизменения ее. Взрослые люди делаются нервными и совершают акты необъяснимой грубости, даже преступления; начинает развиваться всеобщее раздражение, склонность к истерическим припадкам; смертность от самого болезненного состояния и несчастных случаев увеличивается. Тогда нормальная жизнь рода приостанавливается и иногда может грозить даже гибелью роду. Такое состояние рода может продолжаться несколько лет. Изменено же оно может быть лишь созданием шамана, и случается это в более простом случае приблизительно следующим образом.

Состояние одного из больных значительно ухудшается. Он почти ничего не ест, теряет сон, мрачен и бездеятелен. Обычно вечером или ночью начинается сильный припадок. Больной дрожит, как шаман, подпрыгивает и скрежещет зубами. Тут же он начинает и шаманить. Если имеется под рукой бубен, то ему его суют в руки, и больной доводит себя до экстаза, когда сознание уже теряется, и дух в больного, наконец, вмещается. Иногда это происходит в тайге без свидетелей и помощи людей, где преимущественно вмещается в шамана один из духов тайги. Там он шаманить иногда несколько дней подряд и либо его находят другие люди и приводят домой, либо он сам возвращается, либо же погибает.

После первого вмещения духов кандидата в шаманы оставляют в покое иногда на несколько месяцев, а иногда даже на несколько лет; он делается более спокойным, но время от времени пытается камлать. По совещании рода и старых шаманов назначается день, когда новый шаман приносит первую жертву своим духам, что и знаменует его признание родом.

Значительно усложняется дело в том случае, если одновременно существует несколько равноправных кандидатов. Один такой случай мне известен во всех деталях и я им поделюсь.

В одном Маньчжурском роде лет 18 тому назад был казнен шаман за политическое преступление. Он был единственным шаманом рода, унаследовавшим духов от своей матери, которая в свою очередь унаследовала их от его бабушки (по отцу). Смерть шамана совпала с военными событиями в Северной Маньчжурии и почти все население из прибрежных селений по Амуру перекочевало под гор. Цицикар. Bcе шаманские принадлежности, кроме двух картин с духами, погибли во время пожаров и когда род вернулся на старое пепелище, вся его энергия ушла на воссоздание разрушенных жилищ, имущества и хозяйства. У шамана было два сына; за старшего, когда тому было 12-13 лет, они сосватали девушку лет 20, которая вскоре после свадьбы стала любовницей шамана и родила сына. Через несколько лет после смерти шамана в роде начались обычные заболевания, которые особенно сильно проявлялись на младшем сыне и на любовнице покойного шамана, жене старшего сына, который покинул родительский дом и, получив некоторое образование, стал чиновником в местных китайских управлениях. В роде образовалось два течения, - одни считали нежелательным, чтобы женщина стала родовым шаманом, а другие видели в ней большую силу, чем в ее зяте и поддерживали ее кандидатуру. У женщины-кандидата, избегавшей после смерти отца мужа сношений с мужчинами, прекратились месячные кровотечения, несмотря на то, что ей было только 36 - 37 лет, и ее заболевание начало принимать все более и более тяжелые формы, - она пропадала по несколько дней в тайге, где находили ее застрявшей между сучьями деревьев, истерзанную и избитую. Это состояние сопровождалось истерическими припадками, светобоязнью, "мостом", нечувствительностью к уколам и т. д.

Второй кандидат был еще совсем юный, крепкий, но довольно нервный субъект лет 22. У него бывали таинственные сны, ночью он вскакивал и начинал шаманить без бубна. Работал он лениво, был вообще апатичен.

У других членов poда были также припадки, а главное то, что всех преследовали неудачи в делах и личной жизни. Общее мнение склонялось к тому, что шаман нужен. Это было, очевидно, известно и кандидатам. После нескольких лет такой неопределенности положения решено было созвать весь род, избрать жюри из трех лиц и разрешить вопрос, кому же из двух быть шаманом.

Приготовления к этому акту я опускаю и перейду непосредственно к дню, когда этот вопрос должен был быть решен. В решительный день, в кандидатку вместился дух шамана, ее бывшего любовника. По многим признакам можно было заключить, что половой момент здесь играл не последнюю роль, так как кандидатка во время припадка производила некоторые движения, определенно указывающие на сильное половое возбуждение. Припадок повторился еще раз в тот же день, но в значительно более слабой степени. К тому моменту, когда она должна была вместить в себя духов и заговорить их языком, она была уже совершенно разбитой и ослабленной.

Старый шаман в присутствии 60 - 70 человек начал ее подготовлять к экстазу пением и бубном. Долго не наступало возбуждение. Наконец, она задрожала, и начался припадок. Сначала думали, что это пришел дух, но потом оказалось, что она ничего сказать не могла, плакала, подвывала и дрожала, причем дрожь была незначительной. Несколько раз пытались довести ее до экстаза, но это не удавалось.

Одной из причин неудачи кандидатки несомненно было нежелание большинства иметь ее шаманом. Ей подсовывали сырой, малозвучный бубен, смеялись и т.д., что, несомненно, ей мешало сосредоточиться. Тогда было решено, что она духов не имеет, но духи владеют ею и потому шаманом она быть не может.

Второй кандидат был бодрее и, хотя вначале духи в него не хотели вмещаться, и он путал названия духов и их функции, тем не менее, на вторую и третью ночь он все больше и больше входил в роль и, наконец, на четвертую ночь доказал перед всеми, что он духами владеет вполне. Он в течение многих часов дрожал, носился по фанзе, подпрыгивал, пел и бил в бубен, сказал сколько и какие у него есть духи, вместил поочередно их в себя, и тогда духи потребовали себе жертв, а его объявили через него самого своим избранником. Воле духов подчинились люди и новый шаман был признан.

Из этого описания можно видеть, что, помимо личных данных, играет известную роль и желание сородичей видеть шаманом то либо иное лицо. Но, пожалуй, еще большую роль играет определение того, не болезнь руководит кандидатом. От последнего, собственно, и зависит результат состязания кандидатов. Вообще же, если бывает несколько кандидатов, и они успешно камлают, то вопрос может быть отложен решением на будущее. В конце концов, один из кандидатов уступит, и духи изберут себе хозяином выдержавшего испытания. В приведенных случаях род определял кандидата, но если шаман появляется самопроизвольно, то дело упрощается, так как он стоит перед совершившимся фактом.

К подобным случаям относятся те появления новых шаманов, которые бывают неожиданными для самого рода, а иногда и для самого кандидата. Вот один их таких случаев. У эвенки в Маньчжурии был человек лет сорока. Он пошел в тайгу и там заблудился. Сколько времени он проплутал, он сам не знает, но однажды ночью, находясь среди скал, он чего-то испугался, потерял сознание, и в него вселился кадар буркан, ставший его главным сывэном. Он прошаманил несколько дней на месте, пришел в нормальное состояние и вернулся к своему дому. Там он рассказал, что с ним случилось, и собрание рода, убедившись в том, что он стал действительно шаманом, признало за ним права. Сначала считали, что он имеет только сывэнов дона, но затем он принял родовых духов и стал родовым шаманом. Упрощается дело и в том случае, если серьезных кандидатов нет. Тогда волей-неволей приходится примириться с тем единственным, который имеет склонности быть шаманом.

Обряды, знаменующие собой вступление шамана на деятельность, некоторыми этнографами совершенно неправильно называемые "посвящением шамана", отличаются значительным разнообразием.

Сущность их сводится к двум актам: 1) признание родом на особом испытании за кандидатом прав на шамана и 2) первое жертвоприношение духам шамана. Вся процедура продолжается не менее нескольких дней, а обычно 5,7,9 дней, при чем, эти два акта иногда разделяются временем в несколько месяцев.

Любопытно отметить, что во втором акте самым важным считается жертвоприношение буга или духу, заменяющему его. Жертвенным животным бывает, обычно, какое-нибудь большое животное: бык или большой олень. Этот акт торжественности необходим для того, чтобы оповестить единого бога о важном событии в жизни рода. Особенная длительность этих актов происходит вследствие того, что каждому духу приходится придти особо, для того, чтобы его можно было "накормить". Здесь одновременно у некоторых народностей происходит также учет того, сколько и какие именно духи имеются у данного шамана. Впоследствии такое жертвоприношение повторяется или ежегодно (у Маньчжуров) или раз в 3 - 4 года. У эвенки обычно делается особая бирка, на которой отмечается и в первый и в последующие разы сколько и какие духи являлись. Бирка сохраняется самим шаманом вместе с костюмом и другими шаманскими принадлежностями.

Шаман и род

Редакция Клуба Курандерос \www.curanderos.ru\

Каковы же отношения между шаманом и родом, и в чем выражаются отношения шамана и отдельных людей? Здесь мне придется вернуться несколько назад и напомнить то, что отчасти уже было сказано. Все тунгусские народности, о которых идет здесь речь, живут родами. Род - это замкнутая группа родственников по мужской линии, связанных помимо сознания единства происхождения также и сознанием общности родовых духов. Все члены рода связаны между собой помимо этого также и экономическими отношениям, которые заставляют род сплачиваться еще крепче. Если один из членов рода оказывается в затруднительном положении, то остальные приходят ему на помощь, особенно в случаях, имеющих общеродовое значение, т.е. продолжение самого рода, а следовательно брак и размножение, защита членов рода от вредного влияния родовых духов или чужеродных (дова), поддержание существования слабых членов рода и т.п. Все эти виды вмешательства рода в жизнь отдельных членов могут уложиться в одну общую формулу: род проявляет свою деятельность в целях защиты своего существования. Этот биологический инстинкт в роду доминирует над всем. В этих случаях отдельный индивидуум оказывается подчиненным общим стремлениям, а весь род сознает себя самодавлеющей биологической единицей (Подробное описание этих особенностей рода будет сделано в особой работе, касающейся организации общества у тунгусов).

Как было сказано, сибирские народности, а в частности все тунгусы и особенно бродячие охотники, весьма склонны к различным психическим и нервным заболеваниям. Такие заболевания обычно локализуются, что достигается сознанием опасности для рода массовых заболеваний. Это сознание является естественным выражением биологического инстинкта рода. Действительно, отсутствие такого сознания следствием своим может иметь только гибель рода или захирение, что иногда, между прочим, и наблюдается.

Каким же образом проявляются массовые заболевания и как они локализуются? Массовые галлюцинации зрения и слуха слишком известное явление, чтобы о нем специально говорить. Наблюдается оно и у тунгусов. Периодические массовые заболевания истерией, крайне заразительны, как мы знаем, известны также тунгусам. Массовые проявления подавленности воли у отдельных индивидуумов, неуверенность в себе и прочие неврастенические явления также у них наблюдаются. Объяснение этих явлений исчерпывающе дается теорией духов. Допустим, что начались массовые неудачи на охоте. Обычно, причины таких неудач, если не произошло уменьшение количества животных вследствие миграции или эпидемии - фактов, всегда хорошо известных охотникам, - лежат в ослаблении бдительности, забывчивости и др. психологических причинах, заключающихся в самом охотнике. Массовое явление неудач анимистом может быть объяснено только внешними причинами, лежащими вне индивидуума. Таким объяснением является обычно предположение о вмешательстве, и притом вредном, духов. Духи, добиваясь жертв или понимания к себе или, быть может, просто мстя данному роду, мешают людям промышлять добычу (Весьма сильно распространено представление о том, что неугодные некоторым духам действия иногда лишают охотника возможности убить животное. Хотя ружье и хорошо, но охотник не может не промахнуться, и он всегда, действительно, промахивается, даже и тогда, когда у него нет иных ресурсов для существования.), и массовые неудачи промысла иногда грозят роду голодом и гибелью. Но воздействие на духов может спасти род (Массовые нарушения психической и нервной устойчивости наблюдаются в цивилизованном обществе, конечно, точно также, особенно в периоды нарушения обычного этнографического уклада жизни. Проявления их носят различные наименования, но борьбы, как у тунгусов, ввиду отсутствия упрощенного родового устройства, с ними не ведется, вследствие чего приостановка нормальных общественных функций оказывается значительно более продолжительной.) и чем скорее произойдет вмешательство рода в это явление, тем скорее род избавится от угрожающей ему опасности.

Допустим теперь, что люди начинают видеть всюду непонятные явления, в виде отступления от нормы, как, например, движение деревьев с места на место, появление особых существ и т. д. Такое состояние делает людей беспокойными и боязливыми, что иногда может иметь нежелательные последствия, особенно вследствие распространенной и заразительной болезни эмирячества. Теория духов и здесь помогает. Анимист говорит: духи чем-то недовольны, они чего-то хотят и поэтому проявляют свою активность. Достаточно удовлетворить духов и появление их прекратятся, а род избавится от опасности.

Все эти факты имеют нечто общее, а именно возбудителем этих необычных для установленного уклада жизни явлений являются духи. Вследствие естественного тяготения к психической устойчивости и консерватизма, упорно поддерживаемого всеми народами, для объяснения этих явлений применяется теория духов, которая позволяет тунгусам регулировать отклонения от обычного психического равновесия, нарушение которого ничего кроме страданий народу не приносит.

Но лишь только создана теория духов, явления и особенности которых достаточно изучены, как сами духи начинают воздействовать на психику и, быть может, иногда (Массовые психические и нервные заболевания существуют в большей или меньшей степени у всех племен и народов во все времена без различий степеней культуры и цивилизаций. Это отклонение от обычной нормы психической устойчивости, быть может, как естественное следствие развитие психики народов, существует как общее явление, характерное для всего человечества. Поэтому причиною массовых заболеваний (отклонений) вера в духов, как таковая, быть не может. В средние века в Европе на почве религиозного экстаза было немало аналогичных явлений, но никто их тогда нигде не почитал за массовую ненормальность. Появление массовых психических заболеваний теперь на почве искусства, общественных отношений и т.п. понятно будет лишь впоследствии, как нам понятны теперь массовые заболевания средневековья. Но в обоих случаях за скобку выносится массовое психическое заболевание. Таким образом, частные возбудители его в том и другом случае для отыскания основной причины заболевания значения, кажется, не имеют) служат источником массовых психических и нервных заболеваний. Тем не менее, я полагаю, что в настоящий момент определить, что является причиною и что следствием - данное заболевание есть следствие теории духов или теория духов есть следствие, быть может, неизбежных заболеваний - не представляется возможным.

В предыдущем уже было сказано, что количество духов с ростом знаний возрастает. Если появляется какое-нибудь новое, раньше неизвестное явление или находится объяснение ранее необъяснимому, то соответственно этому появляются и новые духи. В интересах рода оказывается знание всех духов, и лица, интересующиеся этим и знающие отношения духов и способы воздействия на них, являются необходимыми и ценными для рода. Таким образом, род, оказывая моральную, а иногда и материальную помощь этим людям, принимает на себя заботу по борьбе с вредными действиями духов. Так, например, одним из способов воздействия на духов, как было указано, являются периодические жертвоприношения, поэтому в них обычно участвует весь род даже в том случае, если организатором и инициатором его является отдельная семья. Этот акт имеет общеродовое значение. Так и всякое действие, имеющее влияние на духов, рассматривается, как имеющее общеродовое значение, и род берет его под свой контроль.

Если установлен факт существования духов и специально духов родовых и установлено, что способом воздействия на них может быть вмещение духов в шамана и через посредство него направление их деятельности в желательную для рода сторону, то шаман и его деятельность становятся вопросом общеродовой компетенции и интереса. Поэтому все шаманство у тунгусов является функцией рода, а шаман одним из органов его.

В чем же заключаются функции самого шамана?

Помощь шамана ищется во всех тех случаях, когда люди путем увещеваний и жертвоприношения не могут устранить или ослабить вредное действие духов, установить причину их недовольства и вредоносности и определить, какой именно дух действует. Шаман, установив духа и причину его вредоносности, должен устранить последнюю. Кроме того, в предупреждение нежелательных действий со стороны духов, шаман должен держать их, так сказать, все время на учете при помощи подчиненных ему духов, предупреждать вредоносные действия остальных и даже охранять от всех духов своих сородичей. Наконец, шаман при помощи своих духов должен предвидеть и предсказывать будущее, но самое, пожалуй, главное, это подчинение шаманам духов, остающихся без хозяина и причиняющих его сородичам вред.

Таким образом, у тунгусов, окруженных со всех сторон духами, шаман одновременно является родовым жрецом, волхвом, врачом и знахарем. Обязанности и деятельность его являются чисто общественными и чем шире развито познание о духах и чем слабее развито объяснение явлений причинами, лежащими вне деятельности духов, тем необходимее шаман. Частью эти многообразные функции наполняются и другими членами рода. Так например, у Маньчжуров, как это было указано, существуют специальные родовые жрецы. Иногда эти функции несутся и рядовыми членами рода. У народностей, живущих по близости к ламаистам и китайцам, обязанности врача иногда исполняются ламами и китайскими докторами. Точно так у некоторых тунгусов бывают люди, знающие заговоры и пользование некоторыми средствами. Чем шире развивается знание и знакомство с другими народами, тем сокращаются функции шамана, но некоторые из них сокращены быть, во всяком случае в ближайшее время, не могут. А это - психические заболевания и борьба с духами, не покрывающимися новыми знаниями народа.

Допустим, что человек заболел психически, вследствие того, что какой-нибудь дух напугал его, и душа его покинула тело, а вместо нее вместился испугавший дух или какой-нибудь другой. В таком случае шаман изгоняет вместившегося духа и возвращает на свое место душу человека. Человек становится здоровым. Технически достигается это различными способами, но основное действие заключается в том, что внимание больного приковывается к шаману, и его воля подчиняется духам шамана. Если это возможно достигнуть, то больной, веря в то, что он оказался вместилищем духа и лишен своей души, при внешних знаках удаления вместившегося духа и возвращения удаленной души, начинает считать себя здоровым и, действительно, выздоравливает. Поэтому, между прочим, у шаманистов есть ряд ритуалов наивно-бессмысленных с точки зрения людей неверующих в духов. Позволю себе привести аналогию людям, лишенным понятий морали, слова убеждения уважать личность другого, и внешние проявления уважения к ней могут казаться и наивными и бессмысленными, но для людей, признающих понятия морали и слова убеждения и внешние проявления уважения личности полны глубокого смысла влияния, так как являются лишь частью целой системы мышления. По аналогии: ироническое описание варварских приемов шаманов столь же основательно, как и ироническое отношение некоторых людей к моральным нормам, которыми руководятся люди, признающие эти нормы, так как это является простым противоположением одних этнографических привычек и понятий другим, и ирония является лишь выражением непонимания этого явления и искренней привязанности к своим собственным обычаям и понятиям. Замечу здесь, что для шаманиста существенна не форма, а сущность, вкладываемая в эту форму, т.е. вера в эффективности действий шамана.

Применение гипнотизма в современной медицине, несмотря на сравнительную молодость этого метода лечения, получило достаточно широкое применение, даже при том условии, что в настоящее время среди цивилизованных народов вера в медикаменты несомненно господствует (Нервное состояние, мнительность влекут за собой иногда все внешние проявления действительного заболевания; по мнению многих врачей, из числа их пациентов добрая половина вполне здорова, но нуждается все-таки в каком то лечении, так как считает себя больным; отказывать таким больным в лечении невозможно, так как это неминуемо должно вызывать обострение мнимой болезни. Некоторые мнимобольные иногда желают быть больными и лечатся всю жизнь, считая себя, действительно, больными. По словам врачей, люди к ним обращаются в самом начале действительных болезней гораздо реже, чем с мнимыми или совершенно запущенными болезнями. Любопытно, что, например, нервные люди, изучающие медицину, по мере изучения различных болезней успевают переболеть чуть ли не всеми изученными ими болезнями).

В своих гипнотических приемах врачу приходится приспособляться к больному, учитывая его умственное и культурное состояние. Шаману, если в его способности верить больной, этого делать не приходится, но, действуя по определенным правилам, он подчиняет волю больного своим духам, которым предоставляет действовать, и является, таким образом, гипнотизером-врачем ритуальным.

K техническим приемам гипноза можно отнести ритмическую, утомляющую внимание больного, музыку, и пение шамана, и ритмическое поколачивание больного колотушкой и др. С точки зрения психологии, разница между врачом и шаманом заключается, конечно, в том, что шаман сам верит в то, что определенный ритуал требуется духом, а иногда и сам он действует совершенно бессознательно, повторяя то, что делали другие, ранее виденные им шаманы.

Можно думать, что в случаях инфекционных и конституционных заболеваний элемент внушения бодрости больному и веры в то, что содействие духов будет благодетельно, до известной степени содействует более благоприятному течению болезни (Действия шамана в этом случае заменяют успокаивающие и усыпляющие средства европейской медицины).

При том условии, что у тунгусских народностей психических и нервных заболеваний, едва ли не больше, чем у других народов, можно считать, что функции шаманов в отношении лечения этих болезней исключительно важны, даже с точки зрения европейской медицины, а с точки зрения самих тунгусов жизненно необходимы.

Выше я уже касался случая воздействия шаманов на духов, мешающих успешной охоте и т. п. Теперь допустим, что какой-нибудь дух, желая отомстить человеку или получить от него мзду в виде почета или жертвы, начал чинить препятствия ему в деле сникания средств к существованию. Так рассуждает страдающий от действий духов человек и сам шаман. Вера в злостные действия духа настолько сильна, что человек, не желая того, сознательно сам избегает и при том совершенно бессознательно успешного исхода своих начинаний. Если он идет на охоту, то он становится недостаточно внимательным, не учитывает производимого им шума, направления ветра, наконец, неправильно прицеливается и т. д. Такое состояние его будет продолжаться до тех пор, пока он сам, если умеет, или шаман не разрушит веру его в чинимые духами препятствия. Поэтому участие шамана в регулировании жизни духов и в этом отношении необходимо. Шаман, держа духов на учете, может предупредить нежелательные действия духов, и это приносит людям необходимое для успешной работы спокойствие. Поэтому также для общего спокойствия необходимы различные духи-покровители благополучия рода и постоянные воздействия на них со стороны шамана. Когда же беспокойное состояние умов приобретает массовой характер, тогда деятельность шамана для жизни и безопасности рода становится особенно необходимой.

Еще больше, наконец, значение шамана, как хранителя родовых духов. При изложении путей, какими создается новый шаман, я уже подходил к этому вопросу. Допустим, что в роде нет шамана, но духи, оставшиеся без хозяина бродят в роде, порождая нервные заболевания. Эти заболевания иногда принимают такие широкие размеры и настолько сильно поражают людей, что жизнь членов рода, а вместе с тем и всего рода, делается угрожаемой.

Появление нового шамана и принятие им духов излечивает остальных возможных кандидатов в шаманы, и в роде наступит мало помалу общее успокоение. Когда шаман уже создан, он начинает успокаивающе действовать на слабых членов рода, освобождая их от вредоносных действий духов, чем вносится дальнейшее успокоение. Если же при существовании шамана те же заболевания снова возникают и в род появляются пришлые духи, то либо шаман их забирает к себе, либо изгоняет их куда-нибудь подальше, сбывая их иногда шаманам другого рода. Если шаман по неуменью или по нежеланию своему не в состоянии справиться с вновь появившимися духами, то обычно появляется новый шаман, который их и берет к себе. Тогда в роде снова наступает успокоение. В местах же, где живут несколько родов или несколько народностей, - дауры, Маньчжуры, китайцы эвенки, русские и т. д. - могут появляться духи, которых забирает к ceбe кто-нибудь из шаманов без различия рода или народности. Из этого следует, что по отношению к роду (а иногда и населению данной территории) шаман является предохранительным клапаном для психических заболеваний и если одного клапана недостаточно, то создаются второй и третий клапаны. Эта сторона деятельности шамана имеет значение, размеры которого громадны, но трудно поддается учету. При современном состоянии знаний среди тунгусских народностей, отсутствие шаманов, быть может, грозило бы этим народностям самыми тяжелыми последствиями (Создание предохранительных клапанов от массовых психических заболеваний и отклонений от устоявшегося психического равновесия, является естественной функцией всякого общественного организма. Поэтому сама борьба с появлением таких клапанов является проявлением болезненного состояния всего организма, утерявшего инстинкт самосохранения и может быть только вредной и усиливающей это болезненное состояние.).

Вследствие исключительно большого значения шаманов в жизни рода, влияние их на отдельных индивидуумов также велико. Прежде всего, шаман действует не лично, но через его посредство действуют духи, являющиеся выражением коллективной психологии; кроме того, опыты борьбы с сильными духами всегда кончаются неудачей для человека, доказательств чему у каждой народности существует немало. Таким образом в психике каждого индивидуума заложено добровольное подчинение духам и шаману, когда в него уже вместился дух. Распоряжениям духа подчиняются все беспрекословно, стараясь лишь понять желания духа в возможно более благоприятном и выгодном для себя смысле, что, конечно, вполне понятно. Споры же и торг с духами возможен на общем основании понимания анимистами природы духа.

Когда дух уже вместился в шамана, люди становятся сразу наэлектризованными его присутствием. Они ловят каждое его слово, они подчиняют ему свою волю и создают атмосферу напряженности и ожидания чего-то необыкновенного. Эта психология, передаваясь от одного человека к другому, особенно усиливается, когда при камлании бывает много народу. Понятно также, что многолюдье действует возбуждающе и на самого шамана, усиливая тем самым его влияние на людей. Когда тесная связь между шаманом и аудиторией установлена, тогда дух овладевает всеми, - что он желает, что он чувствует, то передается и аудитории. Поэтому неудивительно утверждение шаманистов, что сильные шаманы пребывают подвешенными в воздухе в течении продолжительного времени, вылетают через дымовое отверстие юрты, расположенное иногда на высоте 3-4 метров и т. п. Известны случаи, когда по указанию духов в руках у людей оказывались вещи, которых они раньше не имели и оказались у них в руках без участия и приближения к ним шамана. Вполне понятны и массовые галлюцинации во время камлания, а также проявления функций подсознания, так как, сознание в эти моменты бывает подавлено.

Каковы функции и энергия подсознательной деятельности и чувств человека в моменты, когда подсознательная деятельность доминирует, это еще мало изучено и еще меньше изучено проявление их на группах индивидуумов. Понятно, что внушение и влияние шаманов на людей при этих условиях должны достигать той исключительной силы (Мне неоднократно приходилось слышать от русских скептиков, о тех чудесах, которые свершают шаманы. Любопытный случай был мне рассказан о силе одной большой шаманки. Двое русских рыбопромышленников обвинили шаманку в том, что она их обманывает. Для испытания её они бросили в реку золотую монету и просили шаманку достать её. Шаманка после продолжительного и трудного камлания велела рыбопромышленнику показать зажатую в кулак руку его, и в ней оказался золотой. После этого маловерные спорщики стали сильно её бояться.), когда люди становятся слепым орудием в руках шамана, который в свою очередь является орудием духа.

Насколько велико общественное значение шамана и влияние его на людей, настолько обычно они несчастны в своей личной жизни.

Начиная с первых моментов, когда будущий шаман еще бывает кандидатом, он уже испытывает страдания. Далеко не всегда этот период оканчивается для него безрезультатно. Если во время не приняты меры, случается, что шаман остается на всю жизнь калекой, вследствие несчастных случаев во время первых посещений духов. В последующую жизнь, растрачивая много энергии на камлание, переутомляя себя свыше меры, находясь все время в состоянии готовности принять духов, а следовательно в состоянии большого нервного напряжения, шаманы никогда не имеют здорового, беззаботного вида, но обычно истощены, худы, всегда задумчивы и сосредоточены.

Сложнейшая психическая жизнь этих людей, у которых подсознательная жизнь развита свыше обычной меры, которые все время, даже во сне, находятся под влиянием духов и постоянно пользуются своим сном для сношения с другими шаманами и духами, накладывает на них особый отпечаток. Тем не менее, они женятся и выходят замуж, став уже шаманами, работают наравне с другими и в частной жизни ничем не отличаются от других людей, если не считать постоянной заботы о шаманских принадлежностях и вместилищах для духов, которые должны быт все время под наблюдением во избежание того, чтобы кто-нибудь, не спугнул из них духов. Несмотря на то, что никакого особого содержания от рода и никакой платы за камлание от сородичей они не получают, тем не менее, каждый момент их могут потребовать к исполнению долга и редкий шаман, особенно если это шаман опытный умеющий владеть собою, откажет просителю. Он покорно собирается и идет иногда за сотни верст, а иногда по собственному наитию отправляется туда, куда влекут его духи, бросая свои личные дела. Некоторую плату шаманы получают только от чужеродных людей, но и в этом случае плата выражается обычно одной-двумя бутылками алкогольных напитков, платком или чем-нибудь подобным этому. Не брать с чужеродных людей подарка шаман не может по обычаю.

Между тем трудности, которые окружают шамана в жизни, действительно, велики.

Будучи переобременен обязанностями и подавлен духами, шаман не может отдавать все свое время сниканию средств к жизни и поэтому беднейшими людьми рода обычно бывают шаманы. Больше того, временами духи им воспрещают охоту, рыбную ловлю и т. д., что ставит их тогда в чрезвычайно затруднительное положение. Отношение к шаману со стороны окружающих боязливое. Шаманы друг с другом ведут борьбу. Со стороны духов их жизнь постоянно подвергается опасности и, наконец, в настоящее время их преследуют почти повсеместно органы государственной власти.

Вследствие того, что шаман является хозяином родовых духов, отношение которых к членам других родов не всегда благожелательно, обычно люди к шаманам относятся, особенно чужеродным, крайне осторожно. Говорят, что если шаман человек добрый и хороший, то он не злоупотребит в личных целях своей властью над духами, но если шаман плохой человек, то он может причинить людям много зла и в таком случае личного расположения его ищут все без исключения. Кроме злой и доброй воли шамана приходится учитывать также и то, что сами духи иногда проявляют деятельность по своему почину, вне желания шамана. Поэтому уже само присутствие шамана с чужеродными духами всем внушает большое беспокойство. Достаточно духу без ведома шамана что либо предпринять, больные, домашние животные гибнут и т. д. Однажды в китайское селение на берегу Амура приехал шаман-даур. Он не шаманил, боясь китайских властей, но тем не менее духи начали свою работу. В селении начался падеж рогатого скота, лошадей, свиней и т. д., среди людей появились болезни и другие несчастья. На собрании жителей было решено просить властей об удалении шамана из селения. Когда китайские власти, ссылаясь на то, что шаман не проявляет видимой деятельности, отказались его выселить, жители селения решили прибегнуть к помощи своих шаманов. После упорной борьбы дело, наконец, кончилось тем, что было решено сделать жертвоприношение духам шамана-даура.

Вследствие указанных причин люди, вообще говоря, шаманов недолюбливают и стараются от них держаться подальше. Поэтому нередко случается, что шаман живет совершенно изолированно, что, конечно, в сильной степени лишает его жизнь прелести постоянного общения с людьми.

Еще опаснее делается его жизнь, когда он начинает войны с другими шаманами. Поводов к этому может быть много. Особенно же часто начинаются войны (Эвенки северной Маньчжурии узнают воюющих шаманов по их стремлению прикрывать локтем входное отверстие для духов в костюме, расположенное сбоку, немного выше талии), вследствие того, что один шаман конкурирует с другими в лечении больного. Иногда же причиною войн является плохой характер шамана, стремление достигнуть уничтожения других по соображениям тщеславия и т. п. Для борьбы шаман посылает своих духов на дороги духов других шаманов, и там они перехватывают духов противника, вмещаются в людей и вещи, к которым доходят по этим дорогам т. п. Таким образом, духи одного шамана могут проникнуть в род (в семьи) другого шамана и там остаться с злостными целями. Иногда же такие духи пожирают жертвы для них не приготовленные. Чтобы скрыться от шамана, противник его посылает своих духов под видом самых незаметных животных, которые наблюдают за образом жизни шамана и доносят своему хозяину. Для уничтожения врага шаманы посылают духов в виде медведей, тигров и других опасных животных.

Войны между шаманами не всегда кончаются смертью противника. Так, однажды один шаман кумарских эвенки (в Сев. Маньчжурии) при помощи своих духов согнул шею шаману амурских эвенки, и тот остался калекой на всю жизнь. Но иногда шаманские войны кончаются почти полным истреблением всех шаманов и, даже более того, всех близких сородичей этих шаманов. Иногда же борьба шамана направлена против домашних животных другого шамана, и он не остановится, пока не уничтожит всех животных. Не всегда шаману удается владеть духами. Достаточно шаману только начать войну, а духи ее продолжают уже сами, и борьба идет вне воли шамана. Любовь к войнам шаманов и тяжкие последствия, происходящие от этого, некоторых людей наталкивают на мысль вообще отказаться временно от шаманов, чтобы воинственные шаманы вывелись совершенно. В одном из родов Маньчжурских эвенков после большого зла, причиненного одним шаманом другим шаманам и людям, собрались вместе четыре шамана, и решили его уничтожить. Они подослали против него духа в виде медведя, который на шамана внезапно бросился. Шаман успел скрыться в свое жилище, но тут он был, невидимо поражен духами и, умирая, успел сказать, что и остальные шаманы пойдут за ним. Все четверо вскоре после этого умерли от различных причин, и этот род некоторое время оставался без шаманов, пока болезни от освободившихся духов не заставили снова обратится к тому, чтобы создать нового шамана.

Опасность для шамана со стороны его собственных духов также велика. Если шаман не угрожает им, то они его оставляют на произвол других духов. Был следующий случай у тех же тунгуссов. Однажды шаман был долгое время преследуем каким-то духом. Обращение к духам, подчиненным ему, окончились неудачей. Тогда шаман решился принять энергичные меры: сделал небольшое изображение, вместил туда вредившего ему духа (какой именно был дух ему, это не было известно) и нанес ему ряд ударов ножом. Возвращаясь домой и подходя к своему жилищу, он внезапно пришел в состояние возбуждения и тем же самым ножом нанес ряд смертельных ран самому себе, после чего умер. Оказалось, что его собственный дух, желая освободиться от неугодного ему хозяина, вызвал шамана на расправу сначала с самим собой, вмещенным в изображение, вместился затем в шамана и тот повторил ту же операцию, но уже над своим собственным телом. Еще чаще бывают случаи, когда духи мешают шаману в промысле, отводят от него зверя, пугая его и таким способом предупреждая об опасности со стороны нелюбимого ими шамана. Мстительность духов велика и шаман от нее не гарантирован.

К указанным трудностям в жизни шамана прибавляется борьба с шаманством и шаманами, которую ведет как русское, так и китайское правительства и которая ставит шамана в худшее по сравнению с другими людьми правовое положение. В XII веке в начале появления русских в Забайкалье там даже сжигали на кострах шаманов, как еретиков. Впоследствии такие суровые меры борьбы были оставлены, но сожжение костюмов и шаманских принадлежностей практиковалось и в конце прошлого столетия, а шаманы, принявшие христианство, наказывались по закону. В Китае во времена Маньчжжурской династии, когда при императоре существовал целый шаманский приказ, положение шаманов было вполне сносно. Теперь же, когда китайцы искореняют национальный дух Маньчжуров со всей жестокостью, на которую они способны, в местностях, где есть представители китайских властей, положение шаманов стало весьма тяжелым. Власти предпринимают периодические походы против шаманов. Их арестовывают, заключают в тюрьмы, наказывают телесно и тщательно уничтожают шаманские костюмы и принадлежности. В Маджурии шаманство сделалось тайным и для Маньчжуров служит несомненно одним из способов поддержания национального Маньчжурского духа. Борьба путем преследования личности шамана и людей, верящих в шамана, едва ли может быть успешна, если взамен шаманства ничего не дается. Причины, породившие шаманство, такими способами борьбы не устраняются, но отсутствие и стеснение деятельности шаманов приводит к тем последствиям, которые бывают в периоды отсутствия шаманов в роде. Род, а вместе с ним и вся народность, лишается того предохранительного клапана, который предупреждает массовые заболевания, и таким образом подготовляется почва для беспрепятственного развития их. Насколько это рационально с точки зрения государственной, можно решить лишь путем сравнения психических заболеваний до начала борьбы с шаманством и после. На территории России эта борьба ведется менее интенсивно, но и то свидетельства всех тунгусов совпадают с утверждением тунгусов, проживающих в Маньчжурии, что во времена, когда шаманы отправляли свои функции беспрепятственно, заболеваний от духов было гораздо меньше, чем теперь. Можно только решительно утверждать, что, не дав ничего взамен стройной теории духов, невозможно вытравить из сознания народа признание необходимости и желательности иметь шаманов, и ослабление преследования и постоянного наблюдения неминуемо должно привести к восстановлению шаманов.

Прежде чем перейти к заключительной части, я считаю не безынтересным остановиться на вопросе о путях дальнейшего развития шаманства и тех перспективах, которые, вероятно, ожидают его.

Мне приходилось неоднократно указывать на то, что шаманизм мирится с любой религией, приспособляясь к ней и пополняя системы духов новыми знаниями. Маньчжурские эвенки беспрепятственно приняли некоторые китайские теории, касающиеся духов и их функций. Вместе с этим проникли и некоторые ныне неизвестные шаманистам приемы борьбы с этими духами. Большое значение в изменении взглядов на некоторые явления, раньше объяснявшиеся деятельностью духов, имело также проникновение медицинских знаний, в принципе признаваемых шаманизмом. Вследствие этих причин, область шаманства должна значительно сократиться. Едва ли меньшую роль в этом процессе играют также причины чисто психологического свойства. Беспокойство, причиняемое духами непосредственно и через шаманов, а так же самими шаманами, как указывалось, приводит некоторых людей к идее полного отказа от шаманов. У Маньчжурских эвенки но отношению к большинству бурканов употребляется теперь личное обращение и жертвоприношение, заменяющее обращение через посредство шаманских духов. Достаточно достигнуть благоприятного результата несколько раз, как потребность в шамане начинает ослабевать. Вследствие этих обстоятельств те же эвенки в некоторых родах не имели шаманов по несколько лет подряд и возвращались к шаманству лишь по возобновлении психических и нервных заболеваний, количество которых неминуемо должно было также сократиться, вследствие появления специалистов, знающих молитвы и жертвоприношения. Из этих специалистов могут выработаться впоследствии профессионалы-жрецы.

Как весьма интересную причину постепенного угасания шаманства, которое наблюдается у Маньчжуров, можно указать чрезмерное развитие и o6ocoбление ритуала. Маньчжуры, подобно другим азиатским народам, благоговея перед письменностью, стремятся придерживаться возможно ближе к произведенным уже давно записям. Лишь только ритуал начали записывать, у них, как любителей письменности, появилось желание зафиксировать и обращения, и списки духов. У каждого рода в итоге получились сравнительно большие записи по ритуалу, молитвословию и систематике духов. Записи эти тщательно прячутся от чужеродных и, пополняясь данными о новых духах, растут в каждом роде самостоятельно. Но несмотря на секретность этих записей, кое-что из них делается известным и другим родам, которые, пользуясь новыми данными, пополняют свои собственные записи. Таким образом, записи растут, но сама наличность их и стремление соблюдать "древние правила" делают выполнение ритуала почти невозможным. На этой почве рождаются споры, разрешаемые уж всем родом, и естественное недовольство всех противоречиями, возникающими из наличия древних записей и нововведений. У народностей неизменяющих письменности, как было сказано, происходит постепенная замена одних духов другими и одних ритуальных приемов другими незаметно, подчиняясь естественной ограниченности памяти людей. У Маньчжуров же наблюдается ненормальное развитие шаманизма, так как все старое сохраняется, несмотря на свою несовременность ввиду роста общих познаний, и пополняется новыми элементами, которые входят в неизбежный конфликт со старинными обычаями и понятиями. Вместе же с этим естественное почтительное уважение к древнему заставляет их держаться старинных обычаев, отсутствие понимания которых, опять-таки, вследствие их архаичности, весь шаманский ритуал сводит к формальному выполнению буквы закона древних людей. Необходимость знания записей и выполнения зафиксированного в них старого ритуала превращает шаманство из живой, подвижной системы в сухой формализм, оставляющий место для сравнения и критики. Критика же в верованиях это тот трупный яд, который теперь разлагает не только одно шаманств. Таким образом, письменность Маньчжуров привела к формализму их шаманство, ослабила эмоциональную сторону его и приостановила естественное приспособление шаманства к новым знаниям. Поэтому Маньчжуры сами признают, что у них нет таких "сильных шаманов", как у "диких эвенки".

Правда, у других народностей удерживаются архаические ритуальные действия, слова и т.д., но в этом случае они сохраняются по бессознательному желанию и признанию людей, подвергаясь, вероятно, некоторым незначительным изменениям, делающим данный акт более понятным. Возможно также, что сохранение отдельных древних ритуальных действий может происходить также и по причинам их эстетичности, таинственной символичности и др. частным причинам, но сохранение всего древнего ритуала целиком лишает все шаманское действие понятного смысла действий; и далее, так как занятия утонченным эстетизмом и мистицизмом, основанными на таинственной архаичности ритуала для людей мало развитых недоступно, то весь древний ритуал целиком не может сохраниться среди народностей, а особенно таких, которые ищут, прежде всего, полезного и понятного действия со стороны духов и шаманов.

Заключение

Редакция Клуба Курандерос \www.curanderos.ru\

Чтобы закончить настоящий "Опыт", я дам главнейшие положения, которые вытекают из изложения.

1. Анимистическая теория, которая лежит в основе признания специально шаманских духов, является вместе с тем той средой, в которой только и может существовать шаманство. На анимистические теории нельзя смотреть как на изжившие себя у народов европейской культуры, где эти теории в зависимости от приобретенных новых данных опыта претерпевают изменения, но в существе своем они не отличаются от анимизма примитивных народов. Анимистическое мышление, таким образом, по настоящий день является господствующим среди народов всего мира, включая сюда самые высшие слои цивилизованных народов европейской культуры. На тунгусской же почве анимизм является первичным условием для появления и развития шаманства.

2. Основным признаком шаманства является признание за некоторыми людьми способности вмещать в себя духов по своему желанию и усмотрению и познавать явления особым, таинственным путем при посредстве знаний и особых способностей вмещенных духов. Этот признак шаманства не свойственен только одному шаманству, но также и другим способам общения с духами, признающих вмещение духов и возможность познания через них особым, таинственным путем. Признаком, отличающим его от указанных других способов общения, являются установленные ритуал, костюм и особое социальное положение шаманов. Некоторые из указанных признаков усваиваются и другими системами, комплекс же их, т. е. признание вмещающихся, но подчиняющихся духов, установление ритуала, костюма и усвоение особого социального положения шаманами и составляет шаманство.

3. Во время камлания шаман стремится привести себя в состояние экстаза, чтобы роль своего сознания по возможности свести на нет. В это время его мышление, освободившись от привычной последовательности логических моментов, подчиняется особой последовательности, которая открывает ему возможность познания вне рамок, привычных для данной этнографической среды. Вместе с тем, шаманом приобретается ряд новых возможностей сознательного и бессознательного воздействия на людей, пути которых еще не изучены, но многие явления не могут быть уложены в рамки обычного гипноза. Чем выше степень способности шамана подавлять свое сознание, тем "сильнее" бывает шаман и тем шире и глубже может быть его влияние на людей. Итак, во время камлания сознание шамана подавлено, но повышены его влияние на других людей и способность познания путями, выходящими за пределы способов мышления, привычных для данной этнографической среды.

4. Шаманам известны приемы, укладывающиеся в шаманский ритуал, которыми они доводят себя до экстаза и произвольно поддерживают это состояние. Шаман, обладая особой повышенной нервной чувствительностью и способностью владеть своим телом в более высокой степени по сравнению со средними людьми, для выполнения своих функций должен быть физически, нервно и психически здоровым человеком, так как физическая немощь не позволит ему владеть собою по своему желанию, а нервное и психическое заболевания в решительный момент могут воспрепятствовать поддерживать состояние экстаза, и все камлание превратится в обыкновенный нервный припадок. Итак, шаманам известно искусство приведения себя в экстаз, поддержанию которого болезненное состояние шамана препятствует.

5. Нервные и психические заболевания в роде, которые наблюдаются среди тунгусских народностей в весьма широком масштабе, в зависимости от момента подвержены усилению и расширению внутри рода. При особо интенсивном развитии заболеваний нормальная жизнь рода прекращается, что пагубно отзывается на его существовании, - пониженные питание и рождаемость, усиленная смертность и др. явления являются следствием этого. Локализация заболеваний внутри данной народности достигается путем усвоения убеждения, что распространение этих заболеваний ограничивается преимущественно родом. В роде же заболевания прекращаются одновременно с вмещением духов в одного человека и подчинением ему их. Таким образом, шаман является, так сказать, предохранительным клапаном от психических заболеваний. Шаманство у тунгусов коррелятивно связано с психическими заболеваниями. Быть может, основной причиной своего существования оно имеет стремление народности освободить себя от распространения вредных с биологической точки зрения психических и нервных заболеваний, т.е. шаманство в качестве предохранителя является способом самозащиты и проявлением биологических функций рода.

6. Шаман, в качестве охранителя рода, несет на себе чисто родовые функции, что создает условия для развития личного влияния шамана. Обладая знанием приемов гипноза и других, быть может еще более сильных, способов воздействия, шаман приобретает личное влияние на людей. Влияние шамана бывает особенно интенсивно в присутствии большого количества людей, каковое явление подчиняется общим законам психологии толпы со всеми его последствиями для возбудителя толпы, т. е. самого шамана. Таким образом, шаман вследствие указанных условий, обладает исключительно высоким личным влиянием на людей.

7. Под влиянием нервного ослабления или заболевания шаман сам может сделаться орудием своих духов. Тогда его воздействием на них ослабевает, и он теряет свое значение в качестве врачевателя и охранителя рода, так как духи, не подчиняясь шаману, начинают приносить беспокойство или даже вред людям. В этом случае шаман либо отказывается фактически от своих обязанностей и в постоянно тяжелом психическом состоянии упорно ведет борьбу с угнетающими его духами, либо он совершенно погибает, но и в том и в другом случае передает свои функции другим шаманам; вместе с тем, будучи по отношению остальных людей рода на особом положении и вызывая к себе осторожное и даже иногда враждебное отношение, шаман в личной жизни испытываете чрезвычайные осложнения, которые делают ее родом подвижничества.

8. Шаманство у тунгусов, имея сферою воздействия своего преимущественно психические и нервные заболевания во всех их проявлениях, не является религией в обычном смысле этого слова. Оно мирится с любой религиозной системой, его возможно примирить с любой системой знаний и с любым анимистическим мировоззрением. Шаманство лежит в совершенно иной плоскости и для возможности существования его необходимо только признание возможности со стороны шамана воздействия на людей особыми, для людей таинственными и непонятными путями. Целью такого воздействия является регулирование психической сферы людей, имеющей громаднейшее биологическое значение. В цивилизованном обществе функции шамана покрываются только частично и разными способами, регулирующего же аппарата, заменяющего шамана, и специальных людей для этого не имеется. Учение о духах и отношеньях их к людям и т. д. является лишь формою, в которую укладываются в сознании шаманиста явления психической и психопатологической жизни народов, а шаманы и шаманство являются органами и системой, регулирующими эти явления и играющими в области психической жизни народов преимущественно санитарно-предохранительную роль.

Редакция Клуба Курандерос \www.curanderos.ru\

Баннеры и ссылки